Время «Икс»: Пришельцы

Ронни. Вот это наверняка Ронни, тот, что стоит в центре группы. Похоже, он тут у них главный, и это очень странно. В ее памяти Ронни сохранился как человек необузданный, ловкач, азартный игрок, биржевой делец, всегда державшийся в стороне от семьи. Если уж на то пошло, он был в семье «паршивой овцой» — даже больше, чем она. Но вот он стоит перед ней, лет пятидесяти или, может быть, пятидесяти пяти, крупный, сильный, чуть располневший с годами, с когда-то золотистыми, а теперь почти белыми волосами. И сразу видно, что внутренне он за эти двадцать лет изменился тоже, причем самым фундаментальным образом, стал гораздо сильнее и уравновешеннее. В прежние времена он никогда не выглядел серьезным, а теперь производил именно такое впечатление.

Рядом с ним его сестра Розали. Прежде, помнилось Синди, очень приятная женщина, да и сейчас она выглядела неплохо — высокая, статная, собранная. Ей, наверно, лет шестьдесят, но она казалась моложе. Когда-то Майк рассказывал Синди, что в юности у Розали были серьезные проблемы — наркотики, случайные связи,— но сейчас, без сомнения, все это осталось позади. Она вышла замуж за какого-то толстого простоватого парня, компьютерщика, и очень быстро совершенно переменилась. Рядом с ней он, наверно, и стоит, подумала Синди: крупный лысый мужчина с бледным лицом. Она не помнила, как его зовут.

А это… блондинка, худая, как жердь… наверно, жена Энса. С виду провинциальная простушка, абсолютно заурядная, она не вызвала у Синди никакого интереса. Еще одно позабытое имя.

Мужчина помоложе… Поль, наверно? Сын второго брата Майка. Ученый, когда-то был профессором колледжа в Эл-Эй. Приятный на вид, лет сорока пяти. Синди вспомнила, что у него была сестра, но не заметила ее среди присутствующих.

Что касается остальных, то четверо из них были молодыми людьми лет за двадцать, дети Энса или Поля, а пятый — тот самый подросток, сын Рона, который встретил их у ворот. Все они выглядели более-менее похоже, за исключением одного, самого старшего, неуклюжего, кареглазого и уже лысеющего; в нем было очень мало от Кармайклов. Это, наверно, сын Розали и ее компьютерщика, подумала Синди. Ладно, со временем она как следует разберется, кто есть кто. Оставалась одна женщина лет под пятьдесят, стоящая рядом с Роном. Ее лицо показалось Синди смутно знакомым, хотя на Кармайклов она была совсем не похожа. Темноглазая, с лицом хорошей лепки; жена Ронни, скорее всего.

Оглядев всех, она спросила:

— А Полковник? Что с ним? Он еще жив?

— Более или менее,— ответил Ронни,— Ему восемьдесят пять, и он очень слаб. Думаю, он скоро покинет нас. Он, конечно, чертовски удивится, увидев вас.

— И не слишком обрадуется, готова поспорить. Вы наверняка знаете, что он никогда не был высокого мнения обо мне. Может, не без оснований.

— Нет, сейчас он будет рад вас видеть. Вы — связующее звено между ним и его братом Майком. Теперь большую часть времени он погружен в прошлое. Конечно, ведь у него почти совсем не осталось будущего.

Синди кивнула.

— Кого-то еще нет… А-а, твоего брата Энса.

— Умер. Четыре года назад.

— Мне очень жаль. Он был прекрасный человек.

— Да. Но в последние годы много пил. Видите ли, он стремился во всем походить на Полковника, но не смог этого достигнуть. Никто не может. Однако Энс не сумел простить себе того, что так и остался просто человеком.

Синди еще раз оглядела всех. Может, она забыла про кого-нибудь спросить? Вряд ли. Она перевела взгляд на Халида, спрашивая себя, что он понял изо всего этого. Вид у него был совершенно безмятежный. И отсутствующий — точно его сознание странствовало где-нибудь на Марсе.

Та женщина сорока с лишним лет, которая стояла рядом с Ронни, весело сказала:

— По-моему, вы не узнали меня, да, Синди? Правда, мы провели вместе всего несколько часов.

— Мы? Когда? Прошу прощения, но…

— На космическом корабле Пришельцев, вскоре после того, как они приземлились. Мы были в одной группе пленников,— она тепло улыбнулась.— Маргарет Габриельсон, или просто Пегги. Я стала помогать Полковнику на ранчо, а потом вышла замуж за Рона. Конечно, с какой стати вы должны помнить меня?

Синди и не помнила.

— Вы были не такая, как все,— продолжала Пегги.— Мне врезалось в память: бусы, сандалии, большие серьги. Днем чужеземцы отпустили нас, но вы добровольно остались с ними. Сказали, что они отвезут вас на свою планету.

— Да, так я тогда думала. Но этого не произошло,— сказал Синди.— Я работала на них все эти годы, делала, что они велят, перевозила пленников из одного лагеря в другой и все время ждала, что они выполнят свое обещание. Постепенно я начала задаваться вопросом, а было ли оно вообще, это обещание. И теперь не сомневаюсь, что просто попала во власть иллюзии.

— Выходит, вы квислинг? — спросил Ронни.— А вам известно, что здесь находится главный центр Сопротивления?