Время иных (СИ)

Сташ зло оскалился, видимо они собирались наблюдать за представлением, в котором переселенцы и Берущие Грома предполагались главными действующими лицами. Ну и огромная стая перерождённых в придачу. Неудивительно, что сейчас у них такие недоумевающие лица. Одна из жертв весьма спокойно остановилась между дорогой и местом их стоянки, а остальные Берущие Грома всего лишь прислушиваются, а не готовятся в спешке к обороне. А ведь монстров уже вполне отчётливо слышно, они приближаются. А ещё повозку окутывает странная полупрозрачная пелена. Такая же, как и находящаяся вокруг непонятного Берущего, зачем-то приблизившегося к их стоянке.

Сташ стоял боком, так, чтобы его правую руку, превратившуюся в туман, было не видно. Вилрок что-то оживлённо обсуждал с молодым магом и то и дело кивал в сторону повозки. Для Сташа это являлось уже не важным. Чтобы они сейчас не предприняли, их действия никак не повлияют на ситуацию. Они уже сделали свой выбор. Так же, как и он сам.

Монстры появились довольно быстро. Вязкую тишину прорезали первые взрыкивания. Они не торопились. Бежали вальяжно, ощущая себя полными хозяевами. Впрочем, так оно и было. Этот лес принадлежит только им, а все остальные всего лишь жертвы. И пусть некоторые пытаются сопротивляться, но сути это не меняет. Вартих их дом и единственное, что ими движет — голод. А чужаки — это пища.

Сташ не ощущал себя чужаком, но и своим среди перерождённых он тоже не был. Лес принял его совершенно по-другому — наполнил силой, что присуща лишь ему самому. Это всё ещё оставалось очень странным ощущением. Осознание собственной силы засело где-то в подсознание, но не мешало, не сковывало непониманием. Просто он был иным, чем все эти существа.

Огромный, очень старый гримтон осторожно приблизился к одинокому человеку. Втянул носом воздух. Человек? Ничем человеческим от него не пахло. Единственное, что он ощутил — отчуждённость. И почему-то он сразу понял, что это враг, тот, кто находится не на их стороне, но и не на стороне других… Он не будет вмешиваться, пока его не трогают. А вот его сила… Сила ощущалась совершенно не явной и… запредельной.

Он глухо рыкнул и обошёл чужака по кругу. Рядом с его телом волнами перекатывалась пелена тумана — холодая и странно чуждая. Страшная. И всё же он решил испытать себя. От чужака хоть и веяло непонятной силой, но он всё равно оставался врагом, а значит законной добычей. Пока его собратья окружали других чужаков и готовились их разорвать, он поспешно вытянул лапу сквозь туман и попытался вонзить когти в неподвижную жертву.

Его конечность мгновенно скрутило судорогой боли. Туман въелся в плоть и начал её растворять. Пальцы потекли ошмётками мяса, кости стали ломкими и хрупкими, они сразу сломались и осыпались на землю. Гримтон взвыл и отдёрнул остаток конечности. Это не помогло, туманные отростки паутиной за змеились по его коже, вгрызлись в плоть и переползали всё дальше и дальше на его тело. Он с верещанием отскочил, попытался хлопать по коже, сбивать проявления чужой силы и быстро понял, что ничего не выйдет. Он уже мёртв. Старый монстр тяжело упал на колени, ноги больше не держали, всё тело сотрясала агония боли. Он вскинул голову и с ненавистью посмотрел на убивающего его человека. Нет не человека… Ответом на его ненависть был совершенно безразличный взгляд крутящегося омута тьмы вместо глаз. Перед ним стоял хищник. Убийца. Способный без труда уничтожать таких как он.

Тело гримтона упало на землю и начало распадаться частичками пепла. Сташ не пытался остановить туманные бичи. Пусть противники видят. Теперь это не важно.

Стая гримтонов из двух десятков особей быстро оббежала повозку. Несколько сунулись в туман и тут же погибли. Изгой лишь ощутил, как в его тело вливается новый поток энергии. Он и раньше чувствовал, что каждая оборванная жизнь даёт ему часть силы, но не так явно, как это происходило сейчас. Сейчас он ощущал себя именно Берущим — тем, кто впитывал чужую энергию.

Сташ отвернулся от повозки, ситуация и так оставалась под контролем, никаких усилий прилагать не требовалась. Монстры убивались сами собой. Он посмотрел в сторону стоянки магов и Берущих Вилрока. Здесь дела обстояли по-другому. С десяток гримтонов лишь разъярённо кидались на непробиваемую завесу магии. Чуть в стороне приостановились кровлиги и наблюдали за безуспешной атакой своих старших собратий. На самого Сташа больше никто не покушался. Рассыпавшийся в пепел, но продолжающий сохранять некоторые очертания тела труп огромного гримтона, заставлял срабатывать определённые инстинкты даже у нелюдей.