Время истинной ночи

- Разумеется. - Он повернулся к ней, одной рукой держась за поручни. Удивленный, но вовсе не раздосадованный неожиданной просьбой. Она и вообще редко разговаривала с людьми, а еще реже обращалась к кому-нибудь за любого рода помощью; врожденная враждебность к людям все еще жила в ее крови. - Конечно, Хессет. Спрашивай о чем угодно!

- Мне интересно... - И вновь она замешкалась, словно будучи не в силах подыскать надлежащие слова. - Не знаю, как это выразить...

- Чем проще, тем лучше.

Она задумалась. Затем неторопливо кивнула.

- Что ж, ладно. Объясни мне вот что. Вашу Церковь. Вашу веру. Ты говоришь о ней так, как будто это настоящая религия, но это же не совсем верно, не правда ли? Я изучала человеческие религии - и думаю, что понимаю их, - но ваша от них отличается. Когда вы с Таррантом сошлись... Иногда это больше походило на сражение, чем на веру. Я никогда не видела ничего похожего. Так в чем же дело?

- Сначала расскажи мне, как Понимаешь другие религии, а потом уж я постараюсь ответить на первый вопрос.

Ее глаза, черные даже во тьме, сузились; какое-то время она размышляла.

- Люди привыкли верить, будто они являются центром вселенной. Некоторые религии говорят об этом в открытую. Вам необходимо управлять собственной судьбой, некоторые религии прямо заявляют об этом, по меньшей мере теоретически. Вам нужно добиться от мира неких вполне определенных вещей и поэтому вы изобрели богов, которые должны доставить вам эти вещи. Вы боитесь смерти - и боги поэтому должны заботиться о вашей жизни после смерти. Ну и так далее.

- А что, ракхи не испытывают подобных потребностей?

- Ракхи это ракхи, - невозмутимо ответила красти. - Мы очень отличаемся от вас. Как мне это объяснить? Наша раса представляет собой лишь малую часть очень сложного мира, мы ощущаем свое истинное место в этом мире - и принимаем его. Мы рассматриваем эту планету как живой дышащий организм и считаем себя одной из его частей. Мы понимаем, что означают для нас рождение и смерть, и это понимание вполне нас устраивает. Как мне это объяснить? Многие из этих вещей вообще не имеют понятийного обозначения, потому что у нас никогда не возникало потребности описывать их. Мир существует. В нем есть ракхи. И этого для нас достаточно.

- Люди всю жизнь борются за то, чтобы смотреть на вещи подобным образом, - заметил Дэмьен. - И мало кому это удается.

- Это я понимаю. Когда я устаю ненавидеть людей из-за их разрушительной агрессивности и не удивляюсь их глупости, я их иногда жалею. Именно об этом и говорят человеческие религии?

- Отчасти.

- А ваша?

- Тоже отчасти. - Он переступил с ноги на ногу, пристраиваясь поудобнее. - А как вы воспринимаете Фэа?

- Как часть всего. Как воздух, которым дышим. Как мне выделить себя из общего мира, чтобы ответить надлежащим образом?

- Я хочу сказать, как вы воспринимаете Фэа в ее воздействии на человека?

Губы ракханки скривились в презрительной усмешке.

- Ваш мозг находится в хаотически неупорядоченном состоянии. Поэтому в хаотически неупорядоченное состояние приходит и Фэа, когда эта сила взаимодействует с вами. Верно?

- Чертовски близко к истине, - пробормотал он. - Но послушай! Представим себе, что какое-то племя ракхов живет в краю, где не хватает воды, где и самих ракхов, и их скакунов постоянно мучает жажда, где даже траве крайне необходим дождь, чтобы она не засохла... что происходит тогда?

Хессет пожала плечами:

- Понятно, идет дождь. Но почему происходит именно так? Потому что все живое испытывает некую потребность, и эта потребность воздействует на Фэа, а тогда Фэа изменяет теорию вероятности, и дождь, вопреки этой теории, начинает идти... Следишь за моей мыслью?

Она кивнула.