Время камней

— Наш путь на свободу! — с гордостью ответил Зимария. — Я и еще несколько посвященных в мой план хранителей, которым тоже надоело быть узниками Маор-Агтона, намерены покинуть Черную Башню в этой металлической лохани. Мы собирали ее полтора года, пользуясь каждым свободным мигом, прячась от анкхелей и других обитателей Маор-Агтона. И теперь все готово!

— Но как вы собираетесь это сделать?

— Единственно возможным путем, разумеется. — Зимария торжествующе взглянул Ирвину в лицо. — По воздуху!

— Эта штука может летать?

— Не сама по себе, конечно. Мы просто залезем в нее. А понесет нас каргаданская птица! Теперь, когда я научился создавать големов, я извлеку из нее душу несчастного, которую использовал темный маг, а вместо нее помещу прирученную душу маленькой птички, которую ты видел в клетке с ящерицей, жуком и мышью. Она унесет нас отсюда и доставит, куда мы пожелаем.

— А ты сможешь управлять этим големом?

— Разумеется. Я наложу необходимое заклятие. Все будет в порядке. Осталось всего несколько дней до того, как мы покинем Черную Башню. Ты с нами?

— Конечно! — воскликнул Ирвин, не в силах сдержать восторга. — Любую попытку выбраться отсюда я принял бы как дар судьбы, без колебаний!

— Тогда ты поможешь нам, — заключил Зимария, коротко кивнув. — Завтра я совершу ритуал по замене души, затем мы запряжем голема в челнок и покинем Маор-Агтон.

— А анкхели не смогут остановить нас? — Ирвин представил, как летучие стражи окружают их и набрасываются, подобно стае хищных птиц, жаждущих растерзать добычу.

— Они будут заняты, — лукаво улыбнулся Зимария.

— Чем?

— Им еще предстоит поймать всех големов, которых мы выпустим на свободу в тот день, когда каргаданская птица понесет нас прочь отсюда.

— А это не опасно? — Ирвин вспомнил, что всего несколько минут назад при мысли о подобной возможности ему сделалось жутко. Неужели хранители готовы пойти на такое?

— Анкхели уже ловили этих тварей, — ответил Зимария, пожав плечами. — Справятся и на этот раз.

— Но ведь они доставляли сюда големов по одному. Теперь же им придется охотиться за всеми сразу.

— Перестань беспокоиться об этом, — Зимария взял Ирвина под руки и повел из зала. — Нам нужно, чтобы анкхелям было не до нас. Всего один шанс выбраться отсюда, подумай! Стоит ли он риска?

— Да, — Ирвин кивнул, — конечно.

— Замечательно! Завтра приходи сюда, мы совершим ритуал и дня через два исчезнем из Маор-Агтона. Надеюсь, навсегда! — Ирвин заметил, как Зимария непроизвольно сжал кулаки. Да, наверное, после стольких лет среди големов можно пойти на что угодно, лишь бы вырваться на свободу.

— Не могу дождаться, — отозвался Ирвин искренне.

— Терпение, мой друг. Ты здесь совсем недавно, а мы ждем годы. Теперь ступай к себе, — Зимария подвел Ирвина к двери и открыл ее. — Будь осторожен, никто не должен узнать о том, что мы задумали. Не обсуждай это ни с кем, договорились?

— Конечно, — кивнул Ирвин.

— Береги себя.

— И ты, Зимария.

— Прощай.

— До завтра, — с этими словами Ирвин вышел в коридор, и дверь за ним затворилась.

* * *

Ирвин наблюдал за тем, как бледно-желтые всполохи пробегают по потолку и стенам, распадаясь на искры. Зимария стоял в центре зала, его окружала сияющая сфера, от которой тянулись тонкие нити чистой энергии. Они соединялись с восемнадцатью хранителями, которым тоже предстояло покинуть Черную Башню. Все они составляли круг силы, даруя Зимарии энергию, необходимую для того, чтобы поместить в каргаданскую птицу новую душу.

Ирвин стоял в стороне. Он не обладал нужными магическими умениями и не мог участвовать в ритуале. Волшебство творилось уже около получаса и было близко к завершению. Зимария держал в энергетических сетях аморфное тело, приближая его к корпусу металлической птицы. Та стояла неподвижно — уже лишенная первоначальной магии, она представляла собой всего лишь гигантскую игрушку.

Зимария медленно поднес душу к голове птицы, и сияющая сфера коснулась полированной поверхности голема. Энергия засветилась оранжевым, всполохи сгустились, и в зале почему-то стало темно. Ирвин видел, как побледнели лица хранителей — они работали на пределе возможностей, отдавая последние силы. Душа постепенно погружалась в голову голема. Внезапно все прекратилось. Сияние исчезло, а трое из восемнадцати хранителей упали на пол без сознания. Остальные бросились к ним. Зимария медленно опустился на колени. Он тяжело дышал, по лицу градом катился пот. Ирвин подбежал к нему, чтобы поддержать.

— Гляди! — проговорил Зимария, едва шевеля губами и показывая глазами наверх. В его голосе звучало торжество.

Ирвин поднял взгляд и увидел, что птица едва заметно раскачивается. Затем ее голова дернулась, с лязгом шевельнулись крылья, когти царапнули пол, а глаза вспыхнули ярким зеленым светом. Медленно раскрылся изогнутый клюв, затрепетали бронзовые перья, и голем издал отвратительный скрежещущий звук.