Время кобольда (СИ)

– Нетта, солнце мое электрическое, ты во всем права. Ты умничка, и я ценю твою заботу. Но я не знаю, что со всем этим дерьмом делать. Я сумасшедший старый кретин с галлюцинациями, ПТСР, проблемами с управлением гневом и чертовски маленькой зарплатой. И да, я уже не помню, когда у меня был секс. Меня держит только то, что я нужен этим детям, а то бы я, наверное, застрелился нахер. Отстань от меня, не в Марте тут дело.

Глава 7. Кэп

I can’t go back to yesterday because I was a different person then.Lewis Caroll. Alice in Wonderland

____

– Кэп? – Натаха засунула голову в дверь. Лицо бледное и растерянное.

– Что опять?

– Пойдём. Там… В общем, увидишь.

Натаха с Васяткой как бы случайно встретились в душе и направились в «поебушкин угол» – крайнюю душевую секцию, которая стоит перпендикулярно к остальным, образуя такой интимный закуток. Использовался он понятно для чего, там даже занавесочку приспособили. Если занавесочка задёрнута, то все делают вид, что не замечают сопения и мокрых шлепков. Люди взрослые. Натаха с Васяткой как раз решили мокро пошлёпать, а там оказался пропавший Константин. Головы при нём не было, но Натаха его моментально опознала по… неважно чему. Ну что же, размер имеет значение. Всякое желание в них пропало, и Натаха прибежала доложить.

Голова, как по мне, оторвана. «Отделена от туловища продольным разрывным усилием», – всплыло в памяти. Может, я полицейский, а не военный? Есть смутное ощущение, что вижу такое не первый раз. Даже почти не тошнит.

В «поебушкином углу» сухо, сюда не мыться ходят, но крови возле тела буквально несколько капель. Где остальные пять литров? Есть у меня мысли на этот счёт. И они мне не нравятся. Вопрос: «Где голова?» – тоже вызывает некоторый интерес.

– Ты думаес то зе, сто и я? – спросила умненькая Сэкиль.

– Есть такая вероятность.

– А что вы подумали? – Натаха, кажется, вообще забыла думать. Очень уж нервный день.

– Что же нам делать? – заламывая руки, вещал Стасик. – Такой кошмар, такой кошмар! Мы все в опасности! И божемой, божемой, божемой, куда мы денем тело несчастного Константина?

Кстати, не праздный вопрос. Кладбища тут нет, в мусоропровод он не пролезет, да и как-то это… Неуважительно, что ли. А чего все на меня вылупились?

– Кэп?

– Отвянь, Стасик. Это либо хозвопрос, тогда он в твоём ведении, либо соцвопрос – тогда тем более в твоём. Ты так хотел заботиться о людях – вот тебе повод проявить себя.

Стасик надулся, но возразить ему было нечего. Назвался груздем – не говори, что не дюж.

– Андрей! – сказал он повелительно.

– Чо сразу «Андрей»? – ответил неказистый мужчинка с лицом страдающего без выпивки алкоголика.

– Тебе поручаю. Займись.

– И что я с ним делать должен? Сожрать?

– Не волнует. Придумай что-нибудь.

– А что я? Вон, Валера без дела мается…

– Я поручил тебе, а кому ты делегируешь, мне не интересно. Спрошу с тебя.

– Кэп! – Натаха смотрела на меня укоризненно. – Не по-человечески как-то.

Неужели покойный и правда был так хорош в некоторых аспектах?

Но она права – они тут будут заламывать руки и спихивать друг на друга ответственность, пока тело не завоняется, а потом учинят какую-нибудь несусветную глупость. Сжечь, например, попытаются. На ножках, отломанных от стульев, потому что больше не на чем.

– Ладно, – сказал я, вставая, – позабочусь о покойном, раз у всех руки из жопы. Прощайтесь с ним, оплакивайте, отпевайте или что вы там хотели, но через полчаса тело должно быть упаковано в мешок и лежать на площадке. Не будет – не обижайтесь.

Натаха и Сэкиль встали и пошли за мной.

– Редяной ад? – спросила азиатка.

– А куда ещё?

– Ох… – поёжилась Натаха. – Пойду напялю на себя чего-то.

«Ледяным адом» мы назвали этаж, где по каким-то неизвестным причинам холодно, как в жопе Деда Мороза. Когда мы туда заглянули, у меня аж яйца втянулись внутрь. Ловить там было нечего, Сэкиль тут же заявила, что у неё сейчас соски с сисек отломятся, и мы свалили. В общем, если нужен морг, то ничего лучше не придумать.

Я просто натянул три футболки одна поверх другой, потому что больше никакой одежды у меня нет. Рубаху, и ту чёртов Стасик испортил. Запасливая Натаха надела свою бронежилетку. Азиатка дополнила туалет парой шарфиков и изящными перчатками. Охренеть мы полярники.

Безголовое тело нам, брезгливо отворачиваясь, притащили местные чмыри Андрей и Валера, достаточно убогие, чтобы слушаться Стасика. Его замотали в одеяло и перевязали разодранными на полосы простынями.

– Я возьму, – решительно сказала Натаха и, коротко хэкнув, взвалила труп на плечо.

К концу спуска по лестнице она побагровела лицом, как свёкла, и дышит с присвистом, но от помощи отказывается. У Сэкиль в кои-то веки хватает такта её не подначивать.

***

Дверь покрыта инеем и примёрзла, но к этому мы готовы. Пара ударов Натахиной суперкувалдой по углам косяка, и я, обхватив ручку отобранным у Сэкиль шарфиком, открываю вход в морозную темноту. С шарфиком – это уже горький опыт, в прошлый раз клок кожи оставил на ручке. Не ожидал.

– Оу, сюка, как писидеси хородно!

Согласен. Аж в зобу дыхание спёрло.

– Куда его? – мрачно спросила Натаха.