Время колесниц

— Теперь мы всё равно об этом ничего не узнаем, — пожал плечами воин. — Думаю, следует переночевать здесь. Утром продолжим путь — до Священного Ара остался всего один дневной переход.

* * *

На следующий день, когда заходящее солнце обвело алой каймой низкие тучи на горизонте, к внешним Воротам Воинов города Ара подъехала колесница с воином, щитоносцем и колесничим. Все трое были облачены в расшитые длинные туники и синие плащи с меховой оторочкой. Колесничий, воин с поясом и татуировкой хольдеринга, сделал условный жест часовому, его собрату по клану.

— Жрец бога Бринна из Племени Ллеу со своими людьми! — заявил он, направляя упряжку, в узкий проезд ворот.

Никаких возражений подобная рекомендация не вызвала. Жрец, у которого в колесничих служит брат-хольдеринг, не может быть врагом — часовой отсалютовал незнакомцам и пропустил их в город без досмотра.

Ар впечатлил Эдана своими размерами. Что там Лорха, деревня с крепостными стенами из глины! В священном городе проживало около двадцати пяти тысяч человек. Как узнал жрец Бринна, Ар делился кольцевыми валами на пять частей. Внешняя, самая большая часть, на территорию которой они въехали через одни из трёх ворот, была отведена для общественных рабов и жителей без права гражданства (их доля, впрочем, составляла не менее половины от всего населения). За вторым внушительной высоты валом с деревянной стеной располагался Город Общинников — район крестьян и ремесленников. Внутри него, за третьим по счёту кольцевым валом со стеной из сырцового кирпича, находился Город Воинов. Там стояли дома тысячи семей клана Хольдера. В свою очередь, внутри этого района, за четвёртым валом, укреплённым стеной, которую сложили в незапамятные времена сами боги-покровители из огромных каменных глыб, располагался Город Мудрецов. В нём жили мудрейшие, жрецы и маги. Там же высились хорошо заметные из любой части Ара ступенчатые башни храмов; с их верхних площадок в этот вечерний час по окрестностям разносилось протяжное пение жрецов, исполнявших молитвенные гимны. В центре Города Мудрецов находилась круглая цитадель с самыми толстыми и высокими каменными стенами. Никто не жил в ней, ибо было запрещено возводить внутри крепости любые частные постройки. Большую часть цитадели занимала площадь Совета. Здесь на народные собрания собирались все граждане Ара, представляющие три касты городских жителей — мудрецов, воинов и общинников. В обычные же дни площадь использовалась как рынок. Три главных улицы пересекали Ар от центра и до последнего, пятого вала. Их названия совпадали с названиями трёх каст. По улице Воинов колесница проехала через три района в Город Мудрецов. Кермайт с трудом лавировал между тяжелогружёных повозок крестьян и боевых упряжек воинов. Множество людей в традиционных одеждах всех каст спешили по своим делам. В толпе выделялось и немалое количество чужеземцев, большинство из них были купцами и путешественниками из других Священных городов.

— Я слышу арфу! — Эдан завертел головой, высматривая источник звуков.

— Всего лишь уличный певец. Идём. Не будем терять на него время. Хороший сказитель на рабов и ремесленников не разменивается! — резонно заметил Талес. — Ты можешь отыскать такого в странноприимном доме или же в палатах высокого рода. Но никогда — на рыночной площади, на земле, покрытой семечками и рыбьей чешуёй!

— И всё-таки я хотел бы немного послушать, — заявил жрец Бринна, расчищая себе локтями дорогу к певцу. Им оказался щупловатый, бедно одетый паренёк с небольшой прорезной арфой в руках. На пальцах его правой руки блестели особые когти: без такого нехитрого приспособления играть на латунных струнах этого древнего инструмента невозможно.

— Что он поёт?

— Сказание о подвигах Ирмина. Слышал тысячу раз! — недовольно фыркнул маг. — Можно подумать, что на свете не существует иных песен, кроме этой. Каждый сказитель города исполняет её каждодневно: народу нравится.

— ...Но, не взявши колесницы,
Дома он оставил панцирь;
Крепкий белый щит и копья
На крюках златых оставил
И отправился в дорогу.

Долго ль, быстро ли, добрался
Славный Ирмин к центру мира,
В самую его серёдку,
Где корнями уцепилось
В землю Древо мировое.

Дуб с корою серебристой,
Дуб развесистый, огромный,
До небес вершину поднял,
На ветру шумит ветвями,
Подпирает мира кровлю.

У корней найдя источник,
Ручеёк с водой чудесной,
Зачерпнул воды руками —
Мудрость у Племён похитил;
Плеск услышан был богами.