- Да-а, везде бардак. Новости слушал?.. На Сахалине военные лётчики яйца возят на остров, тем и живут. Довольствия им давно не платят.
- Яйца?
- Нет, это в газете было. Бабка! Опять твои куры на помидорах!
- Мои! - Егоровна поспешила спасать урожай. - А не твои, что ли? Кыш! Кыш, бесова сила! Вот горе с ними!
- Да вот. А в Москве корреспонденты, значит, газеты "Труд" проехали по окраинам, и везде солдатики строят генералам дворцы. И что придумали, кабаны пузатые! Спускают рядовых в ямы для рытья канализации и на весь день. Как время подойдёт - спускают туда ж, в яму, еду-питьё на верёвочке. Что это, Иван, а?
- Сколько ты выписываешь газет, Игнатьич?
- Сейчас мало. Дорогие. Но руку на пульсе страны держу и в такую бл...ую армию внуку своему идти запрещаю, хоть и сам воевал. Что это такое: солдатиков теперя кормят два раза в сутки?! Мы что, не служили?! И четыре раза кормили бы - всё мало! Говна им, генералам! Моя семья мордатых да пузатых защищать не будет! А потребуют, так сам за внука пойду! Немцев бил - и нашим генералам задам перцу! Денег у них, видишь ли, нет на армию! Слыхал по телевизору?! Президент полетел в отпуск, назавтра, значит, премьер-министр, то есть глава кабинету, полетел к нему утверждать министров! А сегодня президент прилетает в Москву для встречи с президентом республики Корея! Ему что, только вечером об этом доложили?! Я тебя спрашиваю!..
- Меня?
- Тебя! Он на чьи деньги туда-сюда, как Баба-Яга, разлетался?! Я налогов не плачу! Одному премьеру голову срубил, другому! Головы-то отрастут, а сколько денег тратится?! Твоих, Иван, денег! И Дашкиных! Казённая палата от мужика богата! У твоих сынов одёжа на зиму припасена?!
- Ещё не покупали. С картошки.
- Вот он их и пролетал, те денежки! Туды пролетел - шум, пыль; назад -
40
тоже! Да ещё, сообщают, на трёх самолётах: видно, ср...а не вмещается!
- Старый, - вмешалась Егоровна, - ты чего разорался на Ивана? Говори, зачем позвал. Ты, сосед, не обижайся. Этот политический с утра на меня орёт за какую-то канализацию. Говорит: российска армия залезла в канализацию и тама сидит. Совсем дурак стал с этим телевизором. Я его побью. Ей-Богу, побью, если не уймётся...
- Егоровна, - улыбнулся Иван, - деда побьёшь или телевизор?
- Обоих... Две болячки в дому. Говори, пошто человека отвлёк!
- Да, Иван, такое дело, - по тону старика почувствовалось, что он и сам раскаивается за свои крики. - Возьми у меня кобылу с телегой, съезди на директорское поле. Себе, значит, соломы наберёшь, и нам. Нам одну только телегу: животине на подстилку. А себе, сколько хошь. И завтра бери, вози. Твои овцы-то за милую душу будут жрать такую солому.
- А что, разрешает?
- Ты и не знаешь? - удивилась Егоровна. - Он же продал трактор Орлову, уезжает в город, а дом оставляет дочке, что за энергетиком-то.
- Да?.. И за сколько продал?
- Того не знаю, Иван, а солому народ ещё вчерась возил.
- Вот, а я и не слышал. С огорода не вылезаю.
- Ещё бы. Ты и так, сосед, таку махину перерыл. А мой дед прилипнет к телевизору...
- Чего торопишься? Ещё ботва не посохла.
Подозревая, что дружная супружеская чета снова оказалась на грани перепалки, Иван поспешил в сарай за старой кобылой деда Степана. Пока запрягал, вернулась с работы Дарья. Она подошла к забору, разделявшему соседские дворы, узнала, куда собирается муж, и посоветовала взять на поле Пашку, чтоб хоть сколько-нибудь помог.
- Ну, что, красавица, зарплату вам так и не обещают? - поинтересовался старик.
- Тишина, Степан Игнатьич. Министр финансов отчитался, что всё выдали.
41
Так что теперь и ждать не стоит.
- Слушал я этого сопляка. Важничала вошка: запрягала блошку. Я вам, молодые да зелёные, сказку по этому поводу расскажу. Жизненную. С намёком.
- Давай, - поддержал Иван, прикрепляя дугу. - Наверное, с месяц новых сказок не сочинял. Пора уже.