Время любить

– Рядом с коттеджем не найдешь магазинов или ресторанов. Он довольно уединенный. – Бен тревожился, как будто это могло меня беспокоить, но я только широко улыбнулась. Это звучало для меня как идиллия. – Если я правильно помню, не так далеко отсюда есть большой магазин, поэтому мы можем заехать туда и купить продукты.

Через несколько минут Бен въехал на парковку круглосуточного магазина. На стоянке для сотрудников мы увидели одинокую машину, но, помимо нее, наш автомобиль был единственным. Бен выключил двигатель, и мы оба уставились в лобовое стекло на маленький магазин.

– Это он? – спросила я, разглядывая в вечернем свете фасад магазинчика.

– Клянусь, он был больше, – сказал Бен, беря меня за руку и ведя по бетонной площадке ко входу.

– Вещи всегда кажутся меньше, когда ты становишься старше, – заметила я, а потом засмеялась, увидев искорку веселья в его глазах. Мы оба продолжали смеяться, войдя в магазин, над нашими головами звякнул старомодный колокольчик.

Бен держал корзину, и я беспорядочно бросала в нее коробки и пакеты, словно мы собирались прожить здесь несколько недель, а не дней. Мы без удержу смеялись, бродя взад-вперед среди полок, хотя понятия не имею, над чем. Нельзя сказать, что покупка продуктов настолько занимательна, но с Беном она казалась настоящим развлечением. В промежутках между смехом и подшучиванием друг над другом Бен неожиданно украдкой целовал меня.

– Белый хлеб или из непросеянной муки?

В ответ его губы встречались с моими.

– Какой хочешь.

Я видела, что сидевшая за старомодной кассой женщина средних лет наблюдала за нами со снисходительной улыбкой. Когда мы наконец подошли к кассе, у нас были две доверху набитые корзинки – Бен нес их обе, не позволив мне взять даже одну.

– Вы остановились неподалеку? – спросила явно словоохотливая продавщица, начав пробивать наши покупки. Впервые за много лет я увидела подобную процедуру, а не считывание кода.

Бен назвал местонахождение коттеджа, и женщина кивнула.

– Чудесное местечко, хотя немного тихое и уединенное в это время года.

Бен нежно приобнял меня за талию.

– Звучит превосходно, – сказал он, одаривая меня быстрой улыбкой, от которой у меня дрогнули колени.

– Новобрачные, да? – спросила женщина.

Я была в перчатках, поэтому отсутствующее у меня кольцо не могло ни доказать, ни опровергнуть ее предположение. Рядом на прилавке лежала открытая книжка в мягкой обложке, которую она читала, когда мы вошли. Это был любовный роман, в котором «все они жили долго и счастливо», и я подозреваю, что женщина придумала для себя романтическую историю и о нас с Беном.

– Да. Это наш медовый месяц, – сказал Бен, и на мгновение я подумала, что он дразнит ее или меня, но потом увидела выражение его глаз и поняла, что он вполне серьезен. У меня все похолодело внутри.

– Ну, тогда вы должны взять вот это… от заведения, – сердечно сказала женщина, кладя в пакеты к нашим покупкам бутылку дешевого игристого белого вина.

Бен тепло поблагодарил ее, пока я краснела, совсем как невеста, которой она меня посчитала.

Замечательно, что Бен обладал хорошей памятью и еще лучшей способностью ориентироваться, потому что навигатор даже не видел ту узкую пыльную дорогу, на которую мы свернули. Посередине дороги беззастенчиво рос бурьян, и постепенно почва в колеях становилась все более песчаной.

– Мы почти приехали, – уверенно заявил Бен, cжимая мою руку.

Дорога была узкой и извилистой, ее ширины едва хватало для одного автомобиля, но вряд ли кто-то поехал бы нам навстречу: путь вел к единственному владению – нашему коттеджу. За последним крутым поворотом фары выхватили силуэт одноэтажного, обшитого деревом строения, стоявшего так близко к краю пляжа, что казалось, будто его омывает прибой.

Еще до того, как мы остановились, я поняла, что дом мне нравится. Он был старомодный и причудливый и походил скорее на иллюстрацию к детской книге сказок, чем на настоящее жилище. Фасад его был обращен к пляжу, а с дощатой террасы две невысокие ступеньки вели в крохотный садик, в котором песка было больше, чем травы. Несколько стоек штакетника, окружавшего коттедж, покосились или отсутствовали. И даже при этом он выглядел гостеприимно, как широко улыбающийся рот с запущенными зубами.

Как только я вышла из машины, насыщенный песчинками ветер ожег мои щеки. Я зарылась подбородком в воротник пальто, спасаясь от колючих прикосновений. Оконным рамам избежать их было труднее, и завитки отслаивающейся краски свисали с каждого подоконника, как перья после сражения подушками.

– Владелец говорил что-то о том, что он «потрепан непогодой», – извинился Бен, встав рядом и обнимая меня за плечи. – Думаю, у них не так много гостей в несезон.

Я повернулась и, засунув руку под расстегнутую куртку Бена, обняла его за талию, наслаждаясь теплом и мощью его тела.

– Именно таким я его помню, – заметил Бен. – Он кажется…

– Меньше? – предположила я.

– Я собирался сказать «более убогим», – поправил Бен, глядя поверх моей головы на коттедж. – Если тебе не понравится, всегда можем поискать где-нибудь гостиницу.