Время любить

Бен приложил столько усилий, чтобы создать это волшебное место, что было бы неблагодарностью указывать, что кольцо свечей в заросшем деревьями пространстве было не самым разумным решением. Но несмотря на мои периодически повторяющиеся ночные кошмары о пожаре, сейчас я страха не чувствовала. Потому что была с Беном. Впервые за все время своей взрослой жизни я поняла, что значит чувствовать себя в полной безопасности.

Я повернулась в его руках и подняла к нему лицо. Обычно ему только и требовалось такое приглашение. Но не в этот раз. Он лишь крепче обнял меня, прижимая к себе, как будто существовала опасность, что я могу исчезнуть в любой момент. Печаль, почти сожаление туманило его глаза, и их выражение меня напугало. Теребя густые волосы на затылке Бена, я пригнула его голову, чтобы получить свой поцелуй. Его глаза закрылись, когда наши губы соприкоснулись, но воспоминание о выражении в них осталось со мной.

Мы подождали фейерверков с ближайшей площадки, согреваемые мощным уличным обогревателем и шампанским. Бен укутал нас в толстый клетчатый плед, и мы уютно устроились под ним, дожидаясь, когда в полночь пробьют часы. Большей близости у нас не было, потому что несмотря на несомненное взаимное притяжение, мы еще не перешли финальной черты.

Последние четыре вечера заканчивались тем, что Бен продолжительно целовал меня у входа в мою квартиру. Но даже когда я оставляла дверь открытой и оглядывалась на него с таким выражением лица, что даже слепой его понял бы, Бен все равно не делал попыток последовать за мной. Он, а не я, сдерживался, и я не знала почему. Следует признать, что в последний раз я увлеклась кем-то довольно давно, но не настолько давно, чтобы не узнать признаков влечения Бена ко мне. Когда мы расставались у моей двери, нас обоих охватывала дрожь, дыхание становилось прерывистым, и прижимавшееся ко мне тело Бена хранило мало секретов. Я лишь предполагала, что он думает, будто я не готова перейти на новый уровень отношений. Но, по правде говоря, я была настолько готова, что даже стыдно.

Новый год я встречала очень по-разному, но уже знала, что в далеком будущем, когда я стану хрупкой старушкой с седыми волосами и провалами в памяти, эта ночь по-прежнему будет со мной. Эту ночь я никогда не забуду.

Я нашла для своей головы удобную впадинку на плече Бена, а когда я обняла его под одеялом за талию, то почувствовала, как тепло его довольного вздоха взъерошило мои волосы. Мы не спорили, чокаться при первом ударе часов или при двенадцатом. Мы до сих пор не знаем точно слова песни «Старое доброе время». И когда первые ракеты взлетели в черный бархат небес, мы их не увидели. Это была лучшая встреча Нового года, наступление которого мы пропустили, потому что Бен пробормотал что-то вроде «не могу ждать» и принялся целовать меня, мягко опрокидывая на подушки.

Кажется, прошло очень много времени, когда Бен с неохотой освободил меня от тяжести своего тела. Мой затуманенный взгляд не видел ничего, кроме Бена. Несмотря на свежий ночной воздух и падающую температуру, участки моей обнаженной кожи, до которых он дотрагивался, казались горячими и обожженными.

– Не здесь, не сейчас. – В голосе Бена слышалась боль, как будто он не мог поверить, что именно он произносит эти слова. Он приподнял мое лицо, держа за подбородок. – Пока нет, – уточнил он, выдавливая обещание вопреки своему чрезмерно жаждущему сознанию.

Бен протянул мне руку, помогая встать, и я помедлила, прежде чем вложить в нее ладонь. Я не заметила, как он положил туда крохотный брелок, но ощутила его острые краешки, едва он убрал свою руку. Мои пальцы медленно разжались, как расцветает цветок при замедленной съемке, и я увидела блестящий серебряный брелок, лежавший, как знамение, на моей линии жизни. Это была миниатюрная, из серебра высшей пробы бутылочка шампанского, которое мы только что выпили.

– Мне захотелось, чтобы на твоем браслете появилось напоминание об этом вечере. Чтобы ты всегда его помнила.

Я прикрепила крохотную памятку на следующее, пустое звено и подняла руку, чтобы мы оба могли увидеть две вехи, покачивающиеся рядом на цепочке.

– Я никогда не забуду, – благоговейно проговорила я, словно молясь, и повернулась к Бену. – Я люблю… это.

Не знаю, заметил ли он мою едва уловимую заминку, секунду, когда я медлила в опасной близости от слова «тебя» вместо «это». Это было слишком скоро и слишком уж быстро, и я никак еще не могла быть уверена в этих чувствах. Но желание сказать ему горело у меня в горле, когда я проглотила слова, которые, я понимала, недолго еще смогу удерживать в себе.

– Итак, новогодние обещания? Ты что-нибудь выбрала?

Вопрос Бена прозвучал неожиданно, поскольку последние полчаса, пока мы смотрели старый черно-белый фильм, Бен сидел так тихо, что я была почти уверена, он спит.

– Нет, – сказала я, широко зевая и вытягивая ноги, потому что сидела на диване, подогнув их под себя. – Честно говоря, я в это не верю.

Бен тепло улыбнулся.

– На самом деле они того стоят, и я уверен, что загадать хотя бы одно нужно обязательно.

Взяв пульт, я убрала звук.