Время любить

Нападение произошло через два дня, в горах, на заходе солнца. Беглецы поднялись из глубокой долины Хениля и продолжали путь по склону ущелья, на дне которого кипел поток. Они шли по горному карнизу, поднимавшемуся к хребту. Жара в значительной мере спала, и тропинка, казалось, шла через арену с почти вертикальными стенками, над которой возвышались три огромные снежные вершины. Мансур указал на самую высокую:

– Там живут только орлы, грифы и люди Фараджа Одноглазого, знаменитого бандита.

– Мы-то слишком сильны, чтобы бояться бандита! – заметил Готье с презрением.

– Еще неизвестно!.. Когда Фараджу нужно золото, ему случается пойти на службу к калифу, и, когда у него появляется подкрепление из пограничных солдат, он становится опасным.

Вдруг свирепые вопли раздались так пронзительно, что даже лошади взвились на дыбы. Из-за каждого камня высунулся человек… и вся гора, казалось, пришла в движение, обрушилась на маленькую группу путников. Маленький человечек, худой и уродливый, на грязном тюрбане которого торчал пук орлиных перьев, а глаз закрывала грязная повязка, вел их в атаку, издавая ужасающие пронзительные крики.

– Фарадж Одноглазый! – взревел Мансур. – Соберитесь вокруг носилок!

Вот уже кривые турецкие сабли заблестели в руках воинов; Готье подъехал к начальнику, чтобы сражаться рядом с ним, и крикнул Жоссу:

– Защищай носилки!

Занавески носилок неожиданно раздвинулись, и появился Арно. Катрин попыталась удержать его, но безуспешно.

– Оружие! – закричал он. – Лошадь!

– Нет! Ты еще слишком слаб…

– Думаешь, я так и буду смотреть и не приму участия в бою? Сиди в носилках и не двигайся! – сурово приказал он. – А ты, друг Абу, сторожи ее и не дай ей наделать глупостей!..

С яростным нетерпением он срывал с себя покрывала, которыми был укрыт.

– Лошадь! Оружие! – повторял он.

– Вот оружие, – спокойно произнес Жосс, протягивая ему свою собственную кривую саблю. – Вы лучше меня владеете этим резаком. И лошадь берите мою.

– А ты?

– Я возьму ту лошадь, всадник которой сорвался в пропасть.

– Арно! – вскричала Катрин в отчаянии. – Я тебя умоляю…

Но он ее не слушал. Он прыгнул в седло и, сжимая бока животному голыми пятками, присоединился к Мансуру и Готье, которые уже ввязались в яростное сражение. Арно поверг врага в смятение, которым воспользовался Мансур. Что до Катрин, вся эта картина некоторое время вызывала в ней страх, но и она не смогла сдержаться и рассмеялась: Арно был неподражаем!

– Он же сумасшедший! – вздохнула она. – Как он может выдерживать бой, когда всего два дня тому назад…

– Все же эти два дня он ел, пил, он отдохнул, – произнес врач, спокойно перебирая пальцами четки из полированного янтаря. – Твой муж обладает необыкновенной мощью. Ты же не думаешь, что он спокойно слушал бы звон сабель. Для него свирепые звуки войны – как самая сладостная музыка.

– Но… руки?

– Ты же видела, раны закрываются. И он прекрасно знает, что, если раны опять откроются, я еще раз остановлю кровь.

И Абу-аль-Хайр принялся тихим голосом призывать аллаха и Магомета, его пророка, помочь благополучному исходу боя. Люди Мансура образовали мощную защиту вокруг носилок, таким образом, Катрин оказалась в центре сражения. Немного поодаль Мансур, Арно и Готье мужественно сражались. Арно попал в свою стихию, опять занимался любимым делом. «Никогда, – подумала Катрин с обидой, – он так не бывает счастлив, как в бою. Даже в моих объятиях он не знает такого полного счастья…»

Пронзительный голос долетел до нее:

– Ты от меня не уйдешь, Мансур-бен-Зегрис! Ты попался прямо ко мне в ловушку…

Это был Фарадж, и он издевался над врагом. Маленький человечек тоже был суровым воином, и дуэль его с Мансуром была свирепой.

– В твою ловушку? – презрительно бросил принц. – Ты слишком зазнался. Я знал, что ты здесь обосновался, и не побоялся тебя. Но ты выбрал неверную дорогу, если надеешься на золото или драгоценности. У нас с собой только оружие.

– Ты забываешь о своей голове! Калиф мне за нее заплатит в десять раз больше, и я наконец вернусь в Гранаду победителем.

– Когда твоя собственная голова украсит крепостную стену, тогда да, ты долго будешь любоваться Гранадой.

Остальное содержание перепалки потерялось в звоне оружия. Катрин прижалась к Мари, и обе женщины с тревогой смотрели на сражение.

День быстро клонился к ночи. Только снежные вершины еще краснели на солнце. Смерть пробила бреши в обоих лагерях. Мансур, Арно и Готье все еще сражались, и в рядах бандитов потери были серьезные, тогда как со стороны беглецов пало всего пять человек. Катрин и Мари со страхом смотрели на воинов, чья победа или проигрыш могли иметь для них такие ужасные последствия. Абу-аль-Хайр все время молился…

И потом раздался крик, ужасный, раздирающий, который заставил Катрин выскочить из носилок. Могучий Арно разрубил голову Фараджа Одноглазого. Но молодая женщина застыла, завороженная ужасающим зрелищем: Готье, оставаясь на лошади и широко открыв рот, кричал, не переставая, и у него в груди торчало копье.