Время лживой луны

– Мамаша Рю может подтвердить…

– Да при чем тут Мамаша Рю! Какое слово вы хотите от меня услышать?

– А сам ты разве не знаешь?

– Нет.

Отец Иероним и Антип переглянулись. Антип озадаченно почесал затылок. Поп прикусил верхнюю губу.

– Выходит, это не тот человек, – сказал Антип.

Отец Иероним окинул Макарычева оценивающим взглядом. Как будто собирался покупать.

– Но все сходится…

– Не на все сто.

– Ну, ожидать стопроцентного совпадения не приходится…

– О чем вообще идет речь? – подал голос Макарычев.

Его будто не слышали.

– Ну, так что нам теперь делать? – спросил у попа Антип.

– Откуда мне знать! – пожал плечами отец Иероним.

– Ну, так спроси у Исидора!

– Он тоже не знает.

– Ну а Мамаша Рю? – Антип толкнул старушку-карлицу локтем. – Эй, Мамаша Рю!.. Мамаша Рю!..

От толчков Антипа тельце старушки раскачивалось так, что, казалось, вот-вот упадет с высокого стула. Но глаза карлицы оставались закрытыми, а на губах блуждала тень улыбки трижды просветленного будды.

– Оставь старушку в покое! – прикрикнул на Антипа отец Иероним. – Если бы она знала, что делать, то сама сказала бы!

– Эй! Уважаемые! – постучал ладонью по столу Макарычев. – Объясните мне, в чем дело?

– Тебе это не интересно, – не глядя махнул на сержанта рукой Антип.

– Тогда какого черта я тут делаю?

– Не богохульствуй! – строго погрозил сержанту пальцем отец Иероним. – Произошла ошибка. И нам теперь нужно решить, как быть.

– А я?..

– К тебе это никакого отношения не имеет, – это уже, похоже, сказал Исидор.

– Тогда, может, я пойду?.. А?..

– Пусть идет, – не открывая глаз, кивнула Мамаша Рю.

Обрадованный Макарычев подхватил кота на руки.

– Ну, нет, постой! – взмахнул рукой Антип.

– Что не так? – удивился Макарычев.

– Все не так. С самого начала все пошло не так, – эти слова были адресованы уже отцу Иерониму. – Я же говорил, незачем было вести их в поселок.

– Но Мамаша Рю… – попытался возразить поп.

– Мамаша Рю спит круглые сутки! – перебил его Антип. – Откуда она может знать, что тут у нас происходит!

– Ты подвергаешь сомнению самые основы нашей веры, – с укоризной покачал головой отец Иероним.

– Да, нехорошо, – согласился с попом Макарычев.

– Не о вере сейчас речь! Ну! Не о вере! – Антип замахал руками над головой, будто стаю птиц разгоняя. – А о бытии! Нам нужен выворотень!

– Мамаша Рю говорила, что без нужного слова она не сможет создать выворотень. А если и сможет…

– Ну, знаю, знаю я это все! Только времени у нас уже не остается!

– Мамаша Рю говорит, что время понятие относительное.

– Я этого не понимаю!

– А от тебя и не требуется понимания. Вера от тебя требуется, вера!

– Как и от каждого из нас!

– Как и от каждого…

Макарычев гладил кота и переводил взгляд с одного участника дискуссии на другого. Мало того, что он не мог понять причину их спора, так еще и каждая произносимая реплика казалась ему абсолютно лишенной какого-либо смысла. «Что я вообще тут делаю, – думал он. – Почему бы просто не встать и не уйти?..» Макарычев посмотрел по сторонам. Н-да, знать бы еще, куда идти? Куда ни глянь – всюду чисто поле. Стол, за которым они чаевничали, как будто стоял в центре большого ровного зеленого круга, накрытого сверху голубым колпаком с нарисованной луной. Стопроцентно ирреальная картина. Хотя на глюк и не тянет.

– Уважаемые! – призывно похлопал в ладоши Макарычев. – Мне очень жаль, что приходится прерывать вашу беседу, но, по-моему, я лишний за этим столом…

– Ну, точно! – кивнул Антип. – Вот мы и решаем, как от тебя избавиться.

– Да я, вообще-то, и сам могу уйти, – смущенно улыбнулся сержант. – Подскажите только, в какую сторону.

– Антип, как всегда, неточен в формулировках, – сделал успокаивающий жест отец Иероним. – Мы должны понять, каким образом ты можешь помочь Мамаше Рю устроить выворотень.

– К сожалению, тут я ничем не могу вам помочь, – покачал головой Макарычев. – Я просто не понимаю, о чем вы говорите!

– Не знаешь, что такое выворотень?

– Понятия не имею!

– Ну и что нам после этого остается? – с тоской посмотрел на попа Антип.

– Остается надеяться на господню милость и мудрость Мамаши Рю, – не задумываясь, ответил отец Иероним.

– Господь призывал: не убий! – счел своим долом напомнить Макарычев.

– Ну, это когда еще было, – безразлично махнул рукой Антип.

Поп не стал ему возражать. Сержанту это не понравилось.

– Надо будить Мамашу Рю. – Антип посмотрел на спящую старушку, взял со стола кусок хлеба, густо намазал его малиновым джемом и поднес карлице к носу. – Эй!.. Мамаша Рю!

– Прекрати! – болезненно поморщился отец Иероним.

– Без нее мы не разберемся… Мамаша Рю!.. – намеренно или нет, но Антип ткнул бутербродом старушке в нос.

– Что? – тут же открыла глаза карлица.

– Ну, вот! – с довольным видом посмотрел на попа Антип. – А ты говорил!

Отец Иероним безразлично пожал плечами.

– Только не засыпай снова, Мамаша Рю. – Антип вручил карлице бутерброд.

– А я и не спала, – ответила та и откусила разом едва ли не половину от намазанного джемом ломтя. – Я просто не вмешивалась в ваш спор, – прошамкала она набитым ртом. – Потому что не видела в нем смысла. Ни малейшего! Хотя, конечно…