Время Мечтаний

Она откатила кресло к камину. Врачи сказали: «Паралич на почве истерии. С вашими ногами все в порядке, мисс Толлхилл. Вы сможете ходить, если сами того захотите». Но это была сущая чепуха. Что могли знать лекари о недугах, коренившихся в глубине души? Она вздохнула и снова подумала о том, как сильно напоминал ей мистер Уэстбрук ее милого Стивена. Именно поэтому она не хотела отпускать его ни с чем. Ей было бы невыносимо видеть разочарование на его лице, если бы она сказала правду: ей не удалось разобрать размытые слова на документе, да и едва ли кому-нибудь это было бы под силу. Название Боуманз-Крик представлялось вполне достоверным, и какой вред, что она его сочинила и мистер Хью Уэстбрук поверил в существование такого места? И разве так уж было важно, что этот Дурребар – плод ее фантазии? Он улыбнулся ей совсем как Стивен.

«Загадка, – думал Фрэнк Даунз, глядя на простиравшийся внизу Мельбурн. – Вся эта страна – самая настоящая загадка». Стоя у окна в своей возвышающейся над городом башне, Фрэнк устремлял взгляд поверх крыш, мостов и фабричных труб и представлял раскинувшиеся вдали огромные просторы внутренних районов. Сколько там может скрываться занимательных историй, увлекательных приключений, и столько всего волнующего. Поэтому он и занялся изданием газеты, чтобы лучше чувствовать пульс этого загадочного континента. Фрэнк знал, чего хотят люди, они просто обожают «хорошую историю», да чтоб была подлиннее и интереснее. Хорошая история ценилась австралийцами и у бивачного костра, и в гостиных Мельбурна. И такие истории они находили в «Таймс». После того как образование в колониях стало обязательным, Фрэнк ожидал появления через пару десятилетий нового поколения читателей – молодых, с пытливым умом и тягой к знаниям. И «Мельбурн Таймс» готовилась удовлетворять их растущий интерес и любознательность.

Фрэнк приобрел газету два года назад за две тысячи фунтов. Используя всевозможные хитрости, он спас ее от краха и сделал популярным изданием. Помог ему новаторский подход к делу. Когда газета перешла к нему, он обнаружил, что она публикует новости самой последней. Фрэнк понимал, что газета выживет лишь в том случае, если он найдет способ выпускать ее с новостями раньше, чем это сделают конкуренты. И у него родилась идея посылать репортеров на быстроходных шлюпках на перехват судов, где они могли покупать у пассажиров и команды английские газеты. Затем репортеры торопились со своими трофеями обратно, чтобы выпустить спешно набранный «экстренный» выпуск с новостями, перепечатанными без зазрения совести слово в слово из английских газет. После того как конкуренты последовали его примеру, Фрэнк придумал новый ход. Теперь он отправлял своих сотрудников в Аделаиду, где суда делали остановку на пути в Мельбурн. Посланцы Фрэнка быстро просматривали газеты из Англии и по телеграфу передавали новости в редакцию «Таймс». Вскоре в Аделаиде обосновались корреспонденты и других газет. Фрэнк заключил договор с почтовой службой о доставке бесплатных номеров «Таймс» сельским жителям поездами и почтовыми каретами кампании «Кобб и Кº», и таким образом он открыл путь своей газете в жаждущую новостей сельскую местность. Его тактику не замедлили перенять «Эйдж» и «Аргус».

Успех Фрэнка отражало здание его редакции, самое высокое в Мельбурне: Таймс Тауэр. Пять его этажей с газовым освещением возвышались над грязными улицами, светясь всеми своими окнами. И среди тумана апрельского вечера это здание высилось над городом подобно маяку. Кабинет Фрэнка размещался на верхнем этаже. Его коллеги посмеивались над ним, когда он там обосновался «в гостях у какаду», как шутили они. Самые верхние этажи в зданиях считались наименее удобными: кому может понравиться взбираться на такую высоту по всем этим бесконечным ступеням? Люди солидные, банкиры, например, друзья Фрэнка, всегда устраивали свои кабинеты на нижнем этаже. Забираться куда-то наверх, чуть ли не под крышу, было, на их взгляд, просто глупо. Но любитель новшеств, Фрэнк на открытии здания с шиком доставил друзей к своему кабинету на лифте, приводимом в движение паровой машиной.

И теперь, стоя у окна, Фрэнк представлял, как внизу под ним слаженно работает механизм его газеты. Паровые печатные машины пыхтели день и ночь, а почти сто наборщиков стояли у наборных столов, выкладывая длинными металлическими столбцами материалы утреннего выпуска. Помещения редакции напоминали улей, куда, как пчелы, спешили репортеры с отчетами из парламента, полицейских участков, порта, а на стене огромные часы наблюдали за суетящимся персоналом редакции, как недреманное око, отсчитывая минуты под надписью: «"Таймс" никогда не спит».

Фрэнк взглянул на эти часы и вспомнил, что ему пора ехать в гостиницу «Король Георг», где он договорился встретиться и поужинать вместе с четой Уэстбрук.