Время милосердия

– Из-за Карла Ли Хейли. Когда я познакомился с ним и его семьей, то понял, что его могли осудить и отправить в Парчман на десять-пятнадцать лет, пока я занимался бы апелляциями, и в один печальный день Хейли пристегнули бы к креслу и пустили бы газ. Я не смог бы с этим жить. Как его адвокат я бы разделил с ним его последние мгновения в комнате по соседству с газовой камерой, возможно, там был бы священник или капеллан, а потом Хейли бы увели. Сидя в комнате для наблюдателей вместе с его женой Гвен, братом Лестером и другой родней, я смотрел бы, как он умирает. Мне постоянно снился этот кошмар, я перестал спать. Впервые в жизни я изучил историю смертных приговоров и наткнулся на очевидные проблемы: несправедливость, неравенство, напрасную трату времени, денег, жизней. Здесь присутствует явная моральная дилемма: мы ценим жизнь и дружно соглашаемся с принципом «не убий», так почему же позволяем себе законное убийство людей руками штата? Мое мнение изменилось. Наверное, это часть взросления, так наступает зрелость. Ставить под вопрос собственные воззрения – естественно.

Клод положил на стол две корзинки и предупредил:

– У вас полчаса.

– Сорок пять минут, – уточнил Джейк, но Клод уже удалился.

– Почему среди белых столько сторонников смертной казни? – спросила Порсия.

– Это буквально витает в воздухе. Мы с этим живем. Мы слышим это дома, в церкви, в школе, от друзей. В Библейском поясе[7], Порсия, верят в принцип «око за око».

– А Новый Завет, а проповеди Христа о прощении?

– Они неудобные. Еще Он проповедовал любовь, терпимость, согласие, равенство. Однако большинство христиан, которых я знаю, весьма избирательно подходят к Священному Писанию.

– Причем не только белые!

Несколько минут они ели молча, наслаждаясь препирательством Клода с тремя чернокожими посетителями в щегольских костюмах, один из которых допустил ошибку – попросил меню. Когда ссора прекратилась, все четверо расхохотались.

К 12.15 не осталось свободных столиков. Джейк насчитал еще семерых белых, хотя это не имело значения. В короткий обеденный перерыв вкусная еда значила больше, чем цвет кожи. Порсия демонстрировала за едой отменные застольные манеры. К своим 26 годам благодаря армейской службе она повидала мир – в отличие от Джейка и всех, кого он знал. А еще Порсия никак не могла подобрать себе подходящего молодого человека.

– Ты нашла себе парня? – осведомился он, напрашиваясь на ссору.

– Нет, и лучше не спрашивай. – Она отложила вилку и огляделась. – Как с этим на юридическом факультете?

– С чернокожими или с белыми?

– Брось, Джейк. Если я приведу домой белого, моя семейка взбунтуется. Уверена, юридический факультет заполнен талантами.

– Сомневаюсь. Двенадцать лет назад, когда я закончил учебу, на нашем потоке было всего трое чернокожих.

– Лучше сменим тему! Ты говоришь, как моя матушка. Вечно она меня упрекает за то, что я не выхожу замуж. Я ей отвечаю: вот ты вышла замуж, и что в итоге?

Отец Порсии, Симеон Лэнг, вел бурную жизнь и в данный момент отбывал срок за автомобильную катастрофу со смертельным исходом. Летти, ее мать, развелась с ним два года назад.

Клод, проходя мимо, бросил на них хмурый взгляд и покосился на часы: мол, засиделись.

– При таком давлении кусок в горло не лезет, – упрекнул его Джейк.

– Вы – молодец, но все равно, поторапливайтесь, снаружи очередь.

Когда они поели, Джейк оставил на столе 20-долларовую купюру. Клод не принимал кредитные карты и чеки, и в городе любили сплетничать о его заработках. У него был хороший дом за городом и красивый кадиллак, трое детей учились в колледже. Все сходились во мнении, что неприязнь Клода к бумажным меню, чекам и кредитным картам распространялась также на налогообложение.

На улице Джейк сказал:

– Схожу-ка я в следственный изолятор, посижу часок с Дрю. Этот парень регулярно обставляет меня в блек-джек, пора отыгрываться.

– Такой хороший мальчик! Мы совсем не можем его вытащить, Джейк?

– Практически нет. Навестишь его завтра? Ты ему очень нравишься, Порсия.

– Да. Принесу ему шоколадные пирожные. Надзиратели любят мои двойные тянучки. Хотя им вредно сладкое.

– Я вернусь через пару часов.

– Ладно, Джейк. Ты – босс, хотя это уже ненадолго.

52

В понедельник утром Джейк завершил подсчет часов и денег, потраченных на защиту Дрю Гэмбла, и отправил счет по факсу досточтимому Омару Нузу.