Время милосердия

Однако Доби Питтман проявлял нерешительность, потому что ему и раньше случалось ошибаться. Шон Джилдер не имел склонности пятиться и излучал уверенность в блестящей победе в зале суда.

В пятницу 8 июня Лоуэлл Дайер и Джерри Снук, сопровождаемые Оззи Уоллсом и его дознавателем Кирком Рейди, расположились в совещательной комнате конторы Джейка. Напротив них сидел Джейк, слева от него — Джози, справа — Кира.

Девочка пришла в широких джинсах и мешковатой толстовке. Несмотря на жару, никто вроде не обратил внимания, что толстовка — одежда не по погоде. Джейк и Джози согласились, что присутствующие привыкли к тому, что семья Гэмблов носит одежду с чужого плеча. В итоге шестимесячную беременность удалось успешно скрыть.

Сначала Дайер пытался неудачно шутить, потом стал объяснять Кире, что раз она — очевидец преступления, штат вправе вызвать ее на суд свидетелем.

— Вам понятно? — осторожно спросил он.

Она кивнула и еле слышно ответила «да».

— Мистер Брайгенс объяснил вам, что может произойти в суде?

— Да.

— Он сказал вам, что там говорить?

Кира смущенно пожала плечами.

— Наверное…

— Что мистер Брайгенс велел вам говорить?

Джейк, готовый к бою, перебил Дайера:

— Почему бы вам не спросить ее о том, что случилось?

— Хорошо. Кира, что случилось в ту ночь?

Чтобы никому не смотреть в лицо, она уставилась в блокнот, лежавший посредине стола, и поведала свою историю: в два часа ночи она не спала, потому что ждала возвращения Стюарта Кофера. Она пряталась с братом, мать ждала внизу. От страха Кира не могла уснуть, сидела в темноте с Дрю, за запертой дверью. Увидела свет фар; слышала, как подъехала машина. Потом, как открылась и закрылась дверь кухни. Дальше — голоса матери и Кофера, они спорили. Голоса стали громче, Кофер обзывал Джози шлюхой и лгуньей. Звуки избиения матери — опять. Несколько минут тишины и ожидания. Тяжелые шаги поднимающегося по лестнице Кофера, который, приближаясь к ее комнате, повторял имя Киры. Дерганье дверной ручки, стук в дверь. Они с братом плакали, старались не дышать, молились, чтобы им помогли. Непродолжительная тишина, когда Кофер решил оставить их в покое. Его удаляющиеся шаги на лестнице. Ужас от мысли, что мать ранена, иначе она бы кинулась их защищать. Снова тишина — бесконечная, страшная…

Кира поперхнулась и вытерла бумажным платком заплаканные щеки.

— Понимаю, это трудно, — произнес Дайер. — Но все равно попросил бы вас договорить. Это очень важно.

Кира стиснула зубы. Джейк в ответ на ее взгляд кивнул: договаривай.

Дрю спустился вниз и нашел мать без сознания. Он прибежал наверх в слезах и сказал, что она мертва. Вдвоем они спустились в кухню, Кира стала просить маму очнуться, потом села и положила ее голову себе на колени. Кто-то из них, она не помнила, кто именно, вспомнил о службе спасения. Дрю набрал 911, Кира продолжала держать голову матери, та не дышала. Они знали, что она мертва. Кира гладила ее по голове и шептала разные утешительные слова. Дрю не садился, она не знала, чем он занимается. Он сказал, что Кофер лежит на кровати без чувств. Потом Дрю затворил дверь, и Кира услышала выстрел.

Она стала всхлипывать, присутствующие отвернулись. Через минуту девочка опять вытерла слезы и посмотрела на Дайера.

— Что сказал ваш брат после выстрела?

— Что он застрелил Стью.

— То есть вы не видели, как он стрелял в Кофера?

— Нет.

— Но выстрел слышали?

— Да.

— Дрю говорил еще что-нибудь?

Кира помолчала, обдумывая свой ответ, и наконец произнесла:

— Не помню больше никаких его слов.

— Так, что происходило потом?

Снова пауза.

— Не знаю. Я все время держала голову мамы, не могла поверить, что она умерла.

— Вы помните, как приехал помощник шерифа?

— Да.

— Где вы находились, когда увидели его?

— На полу, держала голову мамы у себя на коленях.

— Вы помните вопрос помощника шерифа о том, что произошло?

— Да.

— Что вы ответили?

— Я ответила нечто вроде: «Дрю застрелил Стюарта».

Дайер почему-то улыбнулся и кивнул:

— Спасибо, Кира. Понимаю, как это нелегко. Когда вы сидели с матерью, она дышала?

— Нет, думаю, не дышала. Я долго держала ее голову и знала, что она умерла.

— Вы пробовали нащупать пульс?

— Нет. Я была слишком испугана. Трудно размышлять, когда такое происходит.

Дайер заглянул в свои записи и продолжил:

— Говоря о том, как услышали ссору и борьбу Стюарта Кофера и вашей матери, вы, кажется, произнесли слово «опять». Это так?

— Да, сэр.

— То есть такое уже бывало?

— Да, сэр, много раз.

— Вы когда-нибудь видели их драки собственными глазами?

— Да, но я бы не назвала это драками. Моя мама всегда пыталась защищаться, когда он ее бил.

— Вы это видели?

— Да, однажды. Кофер пришел домой поздно и, как обычно, пьяный.

— Он когда-нибудь бил вас или Дрю?

— На это она не ответит! — перебил прокурора Джейк.

— Почему? — напрягся Дайер.

— Потому что на первоначальном допросе вы ее об этом не спросите. Она будет ВАШЕЙ свидетельницей.

— Я вправе знать, какими будут ее показания.

— На первоначальном допросе, когда Кира выступит вашей свидетельницей, у вас не будет права допытываться, что она скажет на перекрестном допросе.