Время молодых

Короткие толчки маневровых двигателей заставили броненосную громаду отойти на безопасное расстояние. Несложный, в общем-то, маневр на незнакомом пока корабле занял почти час и заставил всех, и пилотов, и новоиспеченного командира, взмокнуть от напряжения. Проще было бы сделать его при помощи буксиров, однако у военных это было не принято. В бою тоже буксиров ждать будете? Именно так сказал некогда легендарный адмирал Уиллис, и с тех пор буксирами пользовались лишь в крайнем случае. Количество нервных клеток, пережженных исполнителями, в расчет не принималось.

Но вот, наконец, удаление от верфи и разворот были завершены. Пару минут ничего не происходило, а затем огромные конусы дюз начали светиться. Вначале едва-едва, тусклым красным светом, потом желтым, сделавшим их похожими на лампочки, только очень большие. Затем свет стал ярче, насыщеннее, тонкими и бледными столбами вытянулся за кормой… Иллюминация, видимая, наверное, даже с планеты, набирала обороты. Спектр огня сменился на белый, с легким зеленоватым оттенком, затем плавно скатился к бледно-синему, вновь обрел насыщенность и, наконец, заполыхал призрачным фиолетовым прожектором. К тому моменту звездолет разогнался уже до одной десятой световой и продолжал ускорять свой бег.

За всем этим хорошо было наблюдать из рубки, благо камеры, установленные на корме, фиксировали каждый чих двигателей. Тем же занимались два корвета, идущие параллельными курсами и снимающие процесс. Надо – а куда деваться? Бывало, только по картинкам с кораблей сопровождения и восстанавливали картину происшедшего. И, соответственно, моделировали процесс, который превратил новенький, только со стапелей, звездолет в облако раскаленной мелкодисперсной пыли. Любое испытание – риск, и те, кто стоял на мостике корабля, хорошо это понимали. Вот и смотрели во все глаза – они порой надежнее приборов. Но пока что наблюдались лишь мелкие флуктуации, правилами вполне допустимые и не опасные.

Испытывали четверо суток, перебрав в экстремальном темпе все режимы. К концу четвертого дня Вассерман, единственный, кто находился в рубке безвылазно, поставил размашистую подпись под актом приемки, послал к черту сопровождавших корабль инженеров с завода и отправился спать. Единственное, что осталось непроверенным, это оборудование обеспечения гиперперехода, но оно, во-первых, было насквозь стандартным. Тут даже массогабаритные размеры корабля не влияли – точно таким же оснащаются транспортные корабли, иные из которых раза в три побольше «Петра Великого» будут – и ничего, летают без проблем, технология отработана. Ну, а во-вторых, на полноценное тестирование установок банально не было времени. В походе испытывать придется и, как бы ни злили Вассермана такие расклады, деваться было просто некуда. Цикл испытаний – более месяца, так что придется положиться на мастерство инженеров с верфей и пилотов корабля. А бог не выдаст – гипер не съест.

Заснул Вассерман, едва голова его коснулась подушки, но, кажется, не прошло и минуты, как из объятий Морфея его вырвали самым грубым образом – ревом сирены. Командир дредноута рывком сел, несколько секунд хлопал глазами, соображая, где он и что с ним, потом бросил взгляд на часы. Нет, все же без малого три часа дрых. Но какая сволочь посмела его разбудить и что, Великий Космос их всех забери, случилось?

В лихорадочном темпе одевшись, профессор обнаружил вдруг, что комбинезон стал ему велик в талии. Испытания, нервы, бессонные ночи – вот и улетели калории. Точнее, изменился обмен веществ, что сработало не хуже любого спортзала. Вассерман хмыкнул, но углубляться в вопрос не стал – и без того времени не было. Однако на полпути к рубке он поймал себя еще и на том, что ему абсолютно не хочется есть. Для человека, никогда не упускавшего случая что-нибудь зажевать, ощущения новые. И, что интересно, Вассерману они нравились.

В рубке царил полумрак. Дежурная вахта расположилась на своих местах, занимаясь, в принципе, вполне повседневными работами. Учитывая, что помещение было почти вдвое больше, чем немаленькая рубка «Суворова», кому-то здесь могло показаться немного пустовато, но Вассерман уже привык.

– Докладывайте, что за шум, а драки нет?

Вахтенный начальник, с мрачным выражением лица рассматривавший голографическую карту системы, обернулся. Встал во фрунт, четко бросил руку к козырьку. Первый после бога ответил тем же (оба еще не наигрались на новых должностях, вчерашний артиллерист и вчерашний же простой штурман) и повторил вопрос.

– В систему вошел корабль. Построен в Конфедерации, класс – фрегат, серия шесть плюс. Радары засекли его два часа назад.

– О, вспомнили о нас, наконец, – скривился Вассерман. – И что с того? Стоило меня из-за этого поднимать?

– Стоило. Позывные корабля принадлежат третьему флоту, но частотные характеристики двигателей отличаются от стандартных. Я пробил по базам данных. Вот результат.

С этими словами он развернул в сторону Вассермана экран личного терминала. Капитан посмотрел, присвистнул: