Время — московское!

— Я знаю, в душе вы презираете нас, ибо считаете предателями Великорасы, — с горечью сказал Рассам Дардашти. — Я знаю, в вашей великой культуре, как и в нашей великой культуре, в чести представление о том, что ученые суть верные и деятельные слуги своего народа и всегда должны быть заодно со своими единоверцами. Это правильные представления. Таков порядок и люди должны придерживаться его. И все же мы, ученые «Рошни-28», не предатели Великорасы! И то, что мы сейчас здесь, не свидетельствует о подлости наших умов. Я постараюсь объяснить… Родина наделила нас острым умом и талантом предвидеть. Родина вложила в нас много любви и труда, стремясь сделать нас зрячими. Десятилетиями мы, ученые станции «Рошни-28», стремились открыть тайны этой зловредной земли, земли Апаоша. О, мы сделали многое! Мы далеко ушли по этому опасному пути! Но горе нам! Мы так и не смогли убедить верных сыновей своей Родины, которые заседают в Народном Диване и Благом Совещании, в том, что знания, добытые нами с таким трудом, следует использовать. Мы не смогли объяснить тем, кто решает и волит, сколь важно действовать незамедлительно! Да, мы знаем, что все силы нашей Родины сейчас брошены в дело грядущей победы. И мы всем сердцем желаем нашим братьям победить! В то же время мы считаем, что страшная язва, которая зовется Апаоша, должна быть уничтожена — и чем быстрее, тем лучше. Понимаем мы и другое: любой, кому по силам будет сделать это, станет угоден Ахура-Мазде, в какой бы вере он ни был воспитан. Такой герой тотчас встанет над различиями, изобретенными одним лишь мелочным человеческим умом, и станет истинным пехлеваном…

«Ишь как заливает! А ведь можно было и проще сказать: мы согласны вашими руками жар загребать. И нам сейчас все равно, верите вы в Священный Огонь или нет», — подумал я.

Между тем заговорил Дастур.

— Вам, должно быть, известно, что, узнав о вашем нападении, мы не воспользовались Х-передатчиком и не сообщили своим военным о ваших кораблях, нарушив тем самым инструкции. — Молодой заотар продолжил мысль Рассама. — На это было две причины. Первая причина состоит в нашей глубокой благодарности вам за ваше уважение к Знанию. Вы могли с легкостью уничтожить наши научные станции — как уничтожили военную крепость на орбите Апаоши. Однако вы не сделали этого, как никогда не сделали бы этого мы!

«Врет, конечно. Сбивали они в начале войны наши орбитальные станции и в Синапском поясе, и в Тремезианском. И дальше сбивали бы, как пить дать. Но это теперь не важно. Важно, что Двинский, несмотря на всю наивность своей аргументации, в целом был прав: не нужно уничтожать клонские научные станции над Глаголом. Вот это я понимаю, интуиция!»

— Вторая причина уже была названа. Мы надеемся, что вы спасете мир от скверны, имя которой — манихеи. Мы ждем от вас непреклонности, о которой мы столь тщетно молили собственное правительство… И последнее. Я хотел бы довести до вашего сведения, что решение не сообщать о нападении Народному Дивану и Благому Совещанию было принято не мною единолично, но на общем собрании общины. Решение было принято единогласно. Мы привезли с собой видеопротокол. На тот случай, если у вас имеются сомнения…

«До чего смешные! Нашли кого прельщать своим свободным волеизъявлением! Что мы им — американцы? Допустим, правильное решение принял Дастур единолично. Разве само решение от этого становится хуже?»

— Мы также привезли с собой ряд материалов, которые будут совершенно необходимы вашей экспедиции в случае, если ее целью действительно является изничтожение зловредной манихейской скверны, — добавил Дастур.

— Это очень ценные материалы! — горячо заверил нас Рассам. — Я руководил созданием самой полной на сегодняшний день модели поверхности планеты, где нашли отражение все накопленные нами сведения об Апаоше. Мои коллеги построили ряд физических моделей, имитирующих процессы, происходящие здесь, и создали научные теории, их описывающие! Имеются также качественные и количественные описания различных феноменов, присущих местной… местной, как принято выражаться у вас… природе. Чтобы проделать исследования аналогичного масштаба, вашим ученым пришлось бы потратить многие десятилетия!

Я не удержался от скептической улыбки — поскольку был уверен, что наши ученые справились бы с этим за год, ну максимум — за три. Ведь главное в исследованиях — что? Правильно: деньги и матчасть. А с этим у нас в Объединенных Нациях дела всегда обстояли получше. А вот Таня лишь задумчиво кивала — с самым благодарным, умиленным видом. Что ни говори, ученые — это особая человеческая раса.

— Мы приносим все наши знания в дар вашей экспедиции. Прошу вас не забывать о том, что мы могли бы с легкостью уничтожить или скрыть от вас все эти данные, но мы предпочитаем, чтобы наши знания служили общему делу, — сказал Дастур.

— А потому я хотел бы предложить свою безвозмездную помощь в работе с этой информацией. Я смогу сэкономить для вас дни, недели работы! — сказал Рассам.