Время надежды, или Игра в жизнь

…Надежда лежала на тахте, укрытая по шею одеялом, и тяжело дышала; лицо покрылось испариной. Рядом собирала свой чемоданчик пожилая женщина в белом халате – врач «Скорой». На табуретке рядом с тахтой валялись пустые ампулы, кусочки ваты с капельками крови.

Вера Ивановна и Николай Васильевич в тревоге застыли у двери.

– Сейчас она хорошо поспит, – сказала врач, захлопывая чемоданчик. – Никаких внутренних повреждений нет. Похоже на нервный срыв. Может, перед сессией перенапряглась – такое у студентов бывает. Обязательно обратитесь к вашему участковому невропатологу… Да, и, кстати, на календарь свой обратите внимание – сегодня уже понедельник, 16 мая. А у вас всё ещё воскресенье, 15-е… С толку сбивает…

– Да это Надюшин – она обычно сама листочки по утрам срывает, с детства привыкла, а сегодня – сами видите – не до этого было… – зачастила Вера Ивановна.

– Вижу, что не до этого… – Врач повернулась к Наде, которая, прерывисто дыша, лежала с закрытыми глазами. – Ну вот, напугала родителей, красавица. Разве так можно? А главное, на пустом месте…

– Я только что похоронила своих детей… – не открывая глаз, еле слышно прошептала Надежда. – А муж предал меня…

– Что? Что ты сказала? – не расслышав, переспросила врач.

– Я только что похоронила своих детей… А муж меня предал…

Вера Ивановна бросилась к дочери, наклонилась над ней.

– Наденька… Ты что это… Что ты такое говоришь…

– Я только что похоронила своих детей! – отчётливо произнесла Надежда, а затем закричала, вырываясь из рук отца, который пытался её удержать. – Я похоронила своих детей! Их нет! Их больше нет! Моих детей больше нет! А Макс предал меня! Мы хотели дочку! А теперь у него будет сын! Я не хочу жить! Господи, зачем это всё?! Зачем?! Я так не хотела! Мне так не надо! Я не хотела так! Не хотела! Верните моих детей! Верните мне их! Чёрт с ним, с Максом, но верните мне моих детей!

Врач «Скорой» снова быстро раскрыла чемоданчик и скомандовала обезумевшим от ужаса родителям:

– Готовьте девочку к госпитализации…

Спустя неделю по больничному парку прогуливались Надежда и вторая девушка с фотографии – симпатичная, слегка «в теле», с весёлыми озорными глазами. Это была лучшая подруга Нади Лена Савельева.

Надежда – в страшном больничном халате и мужских дерматиновых тапках не по размеру – задумчиво брела по дорожке, не замечая ни первой пышной зелени, ни чудесной майской погоды. Лена тоже старалась идти медленно, в ногу с подругой, но получалось это у неё плохо – она то и дело срывалась вперёд, потом вприпрыжку возвращалась обратно. Одета Лена была очень модно по меркам 1983 года: в кроссовках типа «Адидас», кофточке с надписью «Мальборо» (хоть и с ошибкой в написании) и новых «фирменных» джинсах – неизвестной, впрочем, фирмы. Лена всячески пыталась привлечь внимание Нади к обновкам: поглаживала строчки на джинсах, стряхивала невидимые пылинки с кофточки, вертелась и так, и эдак, демонстрируя кроссовки, но Надежда никак не реагировала. Наконец, Лена не выдержала:

– Вот. Накопила – и купила… У цыганок в переходе… А что? Кто скажет?..

Надежда молча шла вперёд, погруженная в свои мысли, и Лена даже обиделась.

– Надь, ну ты чего? Тебе не нравится, что ли?

– Что? – встряхнулась Надежда, возвращаясь в реальность. – Нравится? Конечно, нравится… Как это может не нравиться…

Не такой реакции Лена ждала от подруги, но что с Никольской взять – нервный срыв, переутомление, страшное даже по названию отделение больницы. Вон, бредёт – сама на себя не похожа. Вроде она – и вроде не она…

Лена посмотрела на наручные часики, покачала головой. Взяла Надежду под руку и заглянула ей в лицо.

– Ну что, тебя завтра забирать? Я постараюсь вырваться…

– Как хочешь… – равнодушно пожала плечами Надежда. – Мне всё равно… Кто-нибудь заберёт… А нет – так сама… Дорогу знаю…

– Никольская, хватит придуриваться! – возмутилась Лена. – Ты ж не Катерина из «Грозы»: «Что воля, что неволя – всё равно…». Тебе не может быть всё равно! Или я подумаю, что тебя не долечили! Что врачи хоть говорят?

– Нервы… Сессия… Как бы…

– «Как бы…». Интересно! Где ты этого нахваталась? – улыбнулась Лена.

– Да это старая фишка… – махнула рукой Надежда. – Сорняки в речи… На самом деле ничего хорошего…

– Фишка? Тоже клёво. Это медики твоего нервного отделения так выражаются?

– Типа того… – смутилась Надежда, поняв, что употребляет слова и выражения, которые в лексиконе жителей страны массово появятся только через четверть века. Но Лена была в восторге.

– Ух ты, надо запомнить! «Как бы», «фишка», «типа того»… Сойду за «нервного патолога»!

– Лучше не надо, – через силу улыбнулась Надежда. – Скоро от этих слов всех тошнить будет…