Время наступает

– Пусть то, что угрожает нам, угрожает нашему врагу.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Царство, которым ты владеешь, Лайла, воистину столь огромно, что орлу от новолуния до новолуния не облететь его. Пока соберется все твое войско, Камбиз уже будет близок. Но ты можешь призвать сюда Дария с его отрядом, присоединить к этому войску тех, кто соберется в столице до его прихода, и отправить его против Камбиза. Воистину, сын великого Кира достоин его племянника.

Если то, что ты рассказываешь о приготовлениях Камбиза – правда, то войска их будут неравны. Однако храбрый Дарий, которого ты провозгласишь командующим всем персидским войском, без сомнения, доставит двоюродному брату своему немало хлопот. Пообещай ему руку одной из дочерей Кира, пусть близость к трону пьянит его и дает силы для войны. В конце концов, победа достанется сильнейшему. Вероятнее всего, Дарий будет убит, его войско разгромлено, но и Камбиз ослабнет настолько, что нам не составит особого труда разбить его, истощенного, утомленного боями и оторванного от своих новых владений.

– Ты говоришь, как обычно, мудро, мой дорогой брат, – впервые за всю встречу улыбнулась царица. – Так мы и поступим.

Толпа за стенами дворца шумно приветствовала наместника Согдианы радостными криками:

– Дарий! Дарий! Будь славен, Дарий!

Тот спрыгнул с коня и как был в запыленных доспехах и сером от пыли пропахшем дымом костров походном плаще устремился вверх по парадной лестнице. Восемь человек, восемь командиров приведенных им отрядов, следовали за своим предводителем, как молодые львы за вожаком. На лицах их читалась спокойная уверенность, какая обычно бывает у людей, точно знающих, что и для чего они делают.

Стража на верхней площадке лестницы у дверей расступилась, пропуская во дворец полководца и его свиту. Начищенная бронза панцирей блеснула под солнцем, ныне по-летнему ясным, и древки копей, поднятые в салюте, со слитным грохотом опустились на камень. Дарий прошел мимо, даже не повернув головы, и лишь кивком ответил на приветственный рев толпы.

– Я рада вновь лицезреть тебя, дорогой племянник, – с высокого трона чопорно произнесла Лайла, с торжественным видом принимая дежурный поклон Дария.

– Я примчался, лишь только ты призвала меня, государыня, – четко произнес он.

– Ты уже знаешь, зачем я пригласила тебя, дорогой родственник.

– Да, о любимица небес. В послании ты пишешь, что желала бы поставить меня во главе армии, отправляемой против твоего пасынка и моего двоюродного брата, Камбиза.

– Мой покойный супруг, великий Кир, прознав о коварных планах Камбиза, только и ждущего случая захватить власть, отлучил его от наследования в наказание за дерзкий умысел.

– Кто желает носить сандалии покойника, тот долго ходит босиком, – под нос себе пробормотал Дарий.

– Ты это о чем? – напряглась владычица Персии.

– О неразумии Камбиза.

– Как бы то ни было, – продолжала Лайла, – я бы желала, чтобы ты предпринял все возможное для защиты отечества от врага. В награду же, кроме звания первейшего военачальника Персии, ты получишь руку дочери Кира, Атоссы.

– Это высокая награда, моя государыня.

– Что же, готов ли ты совершить это справедливое и великое деяние?

– Как только прикажешь. – Дарий церемонно склонил голову, из-под густых бровей глядя на царицу, сидящую на золотом троне, и Гаумату, стоящего на ступень ниже сестры.

– Тогда прими из моих рук знаки своей власти и знай, что я уповаю на тебя.

Племянник Кира решительным шагом направился к трону и одним движением преодолел все три высокие ступени, отделяющие престол богоподобных от пола дворцовой залы – земли царской знати.

– Преклони колено, Дарий, – возгласила царица, и полководец молча повиновался. – Вот эта золотая цепь, – Лайла надела на шею Дария блестящее на солнце золотое украшение, – покажет всем и каждому, что пред ними – первейший из воинов Персии. Вот этот меч, – царица протянула своему полководцу остроконечный клинок, – должен, не зная пощады и устали, нести смерть врагам державы.

– Да будет так, государыня, – поднимаясь с коленей, жестко произнес Дарий, – и да буду я проклят в поколениях, если враг Персии уйдет от этого меча.

Пальцы его крепко сжались на рукояти. Он сделал шаг и быстрым движением вонзил клинок в грудь опешившего царского советника. Гаумата лишь удивленно распахнул глаза и, не успев вымолвить ни слова, обливаясь кровью, рухнул со ступеней на пол.

Неведомо, то ли по заранее составленному плану, то ли, быстро сообразив, что кому следует делать, соратники Дария бросились с мечами на стражу, однако, к их удивлению, ни один из десятка яблоконосцев не двинулся с места, чтобы оборонить государыню и ее тайного, но уже мертвого советника.

– Я поклялся защищать Персию, почтенная супруга моего дяди, и обещал Валтасару не поднимать оружия против тебя. Небо свидетель, что я ни в малом не нарушил своей клятвы. Нынче же ты с почетом будешь отправлена в Вавилон, ибо не тебе суждено править землями наших предков. Бардия же, сын Кира, останется здесь, под моей опекой, и, клянусь, мы воспитаем его настоящим мужчиной и воином.