Время наступает

– Лишь ты один знаешь, кто я на самом деле и что привело меня пред очи Валтасара. В силу разумения, дарованного мне свыше, я старался исполнять волю Предвечного, однако теперь я не ведаю, как мне быть. Об этом сампире издавна было сказано, что, попав в руки эбореев, он соберет вкруг себя Скрижаль Первозавета, дарованную единым богом народу своему. Погляди, камень сверкает, как ни в чем не бывало. А я не то что не знаю, – представления не имею, как следует поступить, дабы свершилось предсказанное в незапамятные времена. Я верую, что изреченное об этом камне – истина! И все, кто прежде веровал, и все, кто ныне узрел в душе своей искру божьего пламени, ждут, когда же свершится сие чудо. Скажи мне, Кархан, ведающий столь много, что сам не постигаешь предела знаемого, есть ли кто-нибудь в целом мире, кто скажет, где искать мне разрозненные части целого?! Как собрать разбитое и дать людям свершение их надежды, свет божьей истины?

Даниил говорил порывисто, не отпуская руку скифа. Кархан с грустью поглядел на приоткрытую дверь за его спиной. Вероятно, ему следовало стряхнуть с себя незадачливого пророка со всеми его проблемами, а вместе с ними и все прочие треволнения этого мира. Сигнал к эвакуации, как ни крути, ставил крест на скифе Кархане и возвращал к жизни сотрудника Института Руслана Караханова. Но могучий воитель стоял, не трогаясь с места, не находя в себе силы переступить через истертый множеством кожаных подметок каменный порог.

– Пожалуй, в целом мире, – невольно запинаясь, начал он, – никто не сможет ответить тебе на эти вопросы. Лишь старец Амердат в силах помочь тебе, если ты доверишься ему. А теперь прости, Даниил, я должен уйти. – Он мягко отстранил царского советника и сделал первый шаг к двери.

«Вот, наверное, и все», – внезапно подумалось ему, и Руслан почувствовал странную опустошенность. Так, будто все, чем жил он последние месяцы, развеялось бесплотным миражом.

– Ты что же, уходишь, Кархан? – раздалось вдруг за его спиной печально, но удивительно спокойно. – Ты желаешь уйти совсем?

Руслан напрягся и сбавил шаг.

– Не иди, – продолжал Даниил голосом тихим и уверенным, едва-едва похожим на тот, которым он вопрошал о сапфирной Скрижали. – Тебе нет пути на юг от Вавилона! Твой путь здесь!

– Что? – Скиф повернул голову и с нескрываемым удивлением воззрился на говорившего. – Что ты сказал?!

– Твоя дорога здесь, ступай не сворачивая, – отчего-то грустно вздохнул Даниил. – Она предначертана не мной и не тобой. По божьим следам пусть идут ноги твои, ибо только этим путем дойдешь туда, откуда начал свой путь.

– С чего ты взял? – не спуская с Даниила ошеломленного взгляда, заикаясь, проговорил Кархан.

– Не ведаю, – со вздохом покачал головой прорицатель. – Но это истина.

Кархан молча кивнул, прикладывая руку к груди.

– База «Восток-Центр»! Скиф вызывает Базу «Восток-Центр»!

– База на связи. Слушаю тебя, Скиф.

– Я… не поеду.

– Что?

– Я вернусь, но иным путем.

– Скиф, ты с ума сошел!

– Нет. Вероятно, нет. Это сложно объяснить, но так надо. Таково пророчество.

– Что ты несешь, Скиф? Чье пророчество?

– Пророка Даниила.

На канале связи повисла долгая пауза.

– Скиф, – осторожно начала барышня-диспетчер, – ведь ты сам говорил, что он не Даниил и не пророк.

– Должно быть, я ошибался!

– Но мы не можем тебя оставить…

– Отбой связи, – кратко выговорил Кархан, снимая с груди заветный «амулет» и сжимая его в ладони.

Валтасар не находил себе места. Он ходил по залу, бросая суровые взгляды то на одного, то на другого вельможу, нерешительно жмущихся к стенке.

– Камбиз идет войной на Персию, – наконец проговорил он, одаривая тяжелым взглядом стоящую перед ним Лайлу. – И идет он туда по нашим землям! По землям твоих предков, Даниил! Молчи! – остановил он своего первейшего советника, попытавшегося открыть рот. – Я помню, что ты говорил мне там, у Лидийских гор, подле могилы Кира.

– Речь не о том, мой государь, – осмелился нарушить царский запрет эборейский царевич. – Как ведомо каждому из здесь присутствующих, земли моего отечества по сей день пустынны. Только немногие крепости по побережью еще населены, и то лишь потому, что в них стоят гарнизоны. Удобные гавани пустуют, ибо там не с кем торговать. Дороги зарастают травой. Запущенная земля не дает тебе дохода, но прибавляет хлопот. Когда бы мой народ жил там, как и прежде, в городах и крепостях своих, Камбизу, или же кому иному, не просто было бы одолеть его.

– Ты говоришь так, будто это я вывел народ твой из земли, данной вашим Единым богом.