«Время, назад!» и другие невероятные рассказы

Так говорилось в легенде, таково было пророчество. Лишь это позволяло Рану и ему подобным не пасть духом, но этого едва хватало. Теперь Ран даже не был уверен, что на Земле остались еще люди, кроме его племени.

Когда-то ему казалось, что Разрушители убивают шутя, забавы ради. Это было давно, во времена, которые он почти забыл, — когда во всех мелких морях массово жили люди. Старейшины пересказывали услышанные от дедов истории о золотых веках: в ту пору люди отваживались выходить мохнатыми ногами на берег — разумеется, наиболее уединенный — и загорать на солнышке. В легендах даже рассказывалось, что люди пользовались голосом: разговаривали и пели. Старики помнили, как люди пели хором, заглушая шум прибоя, и песня разлеталась от берега к берегу, подхватываемая все новыми и новыми людьми, вышедшими погреть на солнце свои серебристые шкуры.

Но Разрушители уже давно положили этому конец. Геноцид был систематическим. Более тихие и смертоносные, чем акулы, машины прилетали тысячами и косили людей в океане так же легко, как люди косили траву в давно забытые времена, когда Землей правили Землерожденные.

Теперь, куда бы Ран ни посылал свои чувства, он не находил ни отголоска мысли. Неужели племя Дагона было последним? Может быть, а может, и нет. Ран знал одно: он и его люди проделали очень долгий путь по теплому Гольфстриму, излюбленной подводной тропе всех народов, и встретили лишь одно племя, чья гибель до сих пор заставляет содрогаться. Возможно, они остались в одиночестве.

Ран резко, не снижая скорости, обогнул острую скалу, и косяк послушно повторил маневр, серебряной лентой устремившись вниз по склону сквозь колышущиеся водоросли. Ран не мог послать свои отточенные чувства слишком далеко — во всех направлениях он натыкался на жуткие железные создания, рыскающие по дну в поисках добычи.

Он терпеливо вел племя к убежищу. Терпеливо клялся, что спасение близко. По темным водам то и дело прокатывались мощные Глубинные Мысли…

От Дагона следовало ждать неприятностей. Ран подумал об этом, медленно опускаясь в глубокую расщелину. Внизу лежал затонувший город. Каменные стены, сквозь разломы в которых племя проникло внутрь, были окрашены тускло-красным и переливчатым сине-зеленым — следствие взрывов, случившихся тысячи лет назад. Пол представлял собой расплавленное зеленое стекло.

Ран осторожно скользил вниз, наблюдая за тем, как последний усталый соплеменник пробирается в безопасное место сквозь заросли. На фоне дрожащего перешептывания своих людей он уловил спутанные мысли Дагона. В глубине разума Дагона, прикрываясь замешательством, лежало нечто холодное и зловещее, как барракуда. Во-первых, страх, а во-вторых, тяга к проявлению нечеловеческой ярости. Мутации могут происходить как по восходящей, так и по нисходящей спирали, и состояние этого разума намекало на то, что ждет человечество в будущем.

«Разве мы рыбы? — спросил себя Ран. — Разве мы способны испытывать только страх и голод?»

Когда Разрушитель уничтожил племя Дагона, тот бросился прочь бездумно, как рыба. Теперь он уже не должен плыть так стремительно, у него не должно было остаться сил. Вождь может иметь столько энергии после того, как его племя совершило длительное путешествие. Вождь не может остаться в живых после гибели своего народа.

Ран вдруг понял, что побаивается Дагона — не физически, а тем уголком разума, где живет здравый смысл. Слабость чужака передается всему племени, и Рану в том числе. Неудача Дагона может предвещать неудачу Рана в час последнего испытания. Неужели племя Рана так же бездумно бросится врассыпную и станет легкой добычей, как племя Дагона? Неужели Ран…

«Нет, — решительно сказал он себе. — Мы люди. Пока мы живы, останемся людьми. Я все сделаю ради этого».

Ран последним выплыл из расщелины, через которую пробрались все его соплеменники. Тяжело дыша, люди неуверенно зависли у отверстия, ожидая своего вожака. Дагон держался чуть поодаль, стреляя глазами по сторонам. Нескольких взглядов на город ему хватило, чтобы понять: убежище надежное.

Здесь друг на дружку громоздились высокие каменные башни, прикрытые завесами водорослей. Каньоны между зданиями были чересчур узкими для Разрушителей. Сама конструкция башен сбивала врагов с толку, позволяя добыче улизнуть и спрятаться. Ран полагал, что дело в серебристом металле, который по-прежнему ярко блестел, стоило лишь содрать с него мох.

Итак, доселе город был безопасным местом; тот, кому хватало ловкости и скорости, чтобы добраться до этого или другого подобного города, когда его племя сталкивалось с ослепляющим огнем Разрушителей, оставался в живых.

В племенах знали о городах и смутно, благодаря наследственной памяти, понимали, что они построены людьми. Как и когда, никто не знал. Даже Ран представить не мог, что города вырастали на суше, которая впоследствии оказалась под водой. Достаточно было знать, что города существуют и дают морским племенам убежище, когда те в нем нуждаются.