Время не властно

– Кроме того, у него есть супруга, необыкновенная, замечательная женщина, – продолжал Джарлакс, тщательно подбирая слова и пристально изучая лицо Закнафейна. Он заметил, что друг слегка поморщился, и сказал: – Супруга, которая носит внука Закнафейна.

В этот момент Закнафейн все-таки поднял голову и немигающим взглядом уставился на наемника.

– Они были не рады тебя видеть? – спросил Джарлакс. Закнафейн пожал плечами:

– Мне кажется, они были более или менее довольны.

– Но ты оказался не слишком доволен… переменами, – догадался Джарлакс.

– Я ничего подобного не говорил.

– Твой сын женился на женщине из расы людей.

– Ты, как всегда, просто кладезь ценных сведений.

– В жилах твоего внука будет течь кровь людей.

Закнафейн со стуком поставил миску на камень и окинул наемника гневным взглядом.

– Так что? – спросил Джарлакс.

– И это все, что ты можешь сказать обо всем этом? Обо всем, что произошло? Или меня ждет горестный монолог Джарлакса, сожалеющего о моем несовершенстве и приверженности нелепым предрассудкам?

– Предрассудкам?

– Ты рассуждаешь об этих существах с таким восторгом, словно состоишь с ними в кровном родстве.

– Не я сопровождал кучку жалких голодных хафлингов к выходу из Подземья, рискуя при этом собственной жизнью, – напомнил Джарлакс другу. – Не я едва не прикончил Дзирта после того, как узнал, что тот убил эльфийского ребенка во время набега на поверхность.

Закнафейн покачал головой и пробормотал нечто неразборчивое. Затем поднял миску и снова принялся за еду.

– Ты обвиняешь меня в том, что я тебя осуждаю, – резко произнес Джарлакс. – Да, кто-то из нас двоих определенно осуждает другого.

– Просто заткнись, сделай милость, и не забывай, что я с большим удовольствием прокачусь на твоей лошади, нежели на этой дурацкой свинье.

– Жеребец не продается.

– Тогда заткнись.

Джарлакс ничего больше не сказал и принялся за собственный обед. Разумеется, он прекрасно понимал состояние Закнафейна. Одно дело – освободить из рабства каких-то жалких хафлингов, и совершенно другое – когда у тебя появляется внук-полукровка. Наемник поднял взгляд от миски и присмотрелся к своему старому другу. Он увидел в его глазах боль, и смятение, и гнев, и осознал, что ничего ценного не может сказать ему, ничем не может утешить. Чувства Закнафейна принадлежали только Закнафейну, и лишь он один мог разобраться в них.

Или не мог.

Вторая половина дня прошла спокойно. Друзья дождались того момента, когда солнце опустилось к западному горизонту; последние лучи освещали воды океана и слепили чувствительные глаза дроу.

– Как ты вообще можешь смотреть на него? – заметил Закнафейн, недовольно прищурившись; он до сих пор испытывал сильный дискомфорт в солнечную погоду.

– Сначала было очень тяжело, потому что солнце оскорбляло мои чувства дроу, – ответил Джарлакс. Он помолчал немного и, как и предполагал, поймал сердитый взгляд Закнафейна. Судя по всему, его приятель понял намек. – Но со временем я привык к нему. Я испытывал боль вовсе не так уж долго. Затем, к собственному удивлению, я его даже полюбил – до такой степени, что предпочитаю его тепло и свет холоду и тьме Подземья. Хотя, если подумать хорошенько, все же мне в равной степени нравятся оба, и таким образом я получаю возможность наслаждаться лучшим и в том, и в другом мире.

– Ты и вполовину не так умен, как я считал, – заметил Закнафейн.

– Или вдвое умнее, чем следовало бы, – с ухмылкой добавил Джарлакс. – Мне уже не раз говорили, что острый и проницательный ум погубит меня.

– По крайней мере, ты умрешь с улыбкой на устах, потому что никто не находит Джарлакса до такой степени забавным, как сам Джарлакс.

– Потому что среди его знакомых и друзей не найти равного ему по интеллекту, чтобы по-настоящему его понять.

Они не стали продолжать этот разговор, потому что заходящее солнце уже скрывалось за горизонтом, садясь в океан. Тени становились длиннее, и двое дроу выползли из лощины и с большими предосторожностями двинулись в сторону крепости, известной под названием Терновый Оплот.

Оба тщательно осматривали окружающую местность на каждом шагу, двигались очень медленно и искали следы… хоть чего-нибудь или кого-нибудь. Они сразу поняли, где находится главный вход в замок; судя по всему, к нему вела только одна дорога. Джарлакс решил: если Атрогейт и Амбра добрались до Тернового Оплота, их путешествие завершилось именно здесь.

Приблизившись к воротам, дроу наткнулись на сцену, которая их очень заинтересовала. Даже в сгущавшихся сумерках они могли различить на обломках камней темные пятна; некоторые пятна походили на липкую, пузырящуюся вязкую жижу.

«Кровь, – прожестикулировал Закнафейн, наклонившись, чтобы обнюхать одно из темных пятен. – Вроде бы свежая».

«Я знаю, что это за пятно», – также знаками ответил Джарлакс, глядя на лужу черной слизи.

Останки демона.

Ханцрины признались Закнафейну, что продавали свои драгоценные камни на Побережье Мечей и что Дом Маргастер стал одним из лучших клиентов Чарри Ханцрин. Все сходилось, и теперь, размышляя об исчезновении Атрогейта и Амбры, Джарлакс предполагал самое худшее.