Время не властно

– Вот как, в самом деле? – Он ненадолго задумался, гадая, что, по ее мнению, означает словосочетание «отличное барахло».

– Ага. – Она обрадовалась, вытянув еще одного туза, но постаралась не выдать себя голосом. – Трудность в том, что мой начальник хотел, чтобы я подсовывала покупательницам самый дорогой товар, при этом держала язык за зубами… и не указывала на явные ошибки.

Он постарался представить, как Санни держит язык за зубами, и не смог.

– Например?

– Например, не открывала глаза симпатичной толстушке, которая собирается затягивать себя в кружевной корсет на два размера меньше, чем надо. Ставлю три.

– Поднимаю на два. И что же потом?

– Едва я раскрыла рот, чтобы ненавязчиво указать ей на ошибку, и мне тут же вручили розовый листок.

– Розовое тебе, наверное, идет.

Санни хихикнула и подняла ставку еще на два печенья.

– Нет… розовый листок – это сигнал на выход. Конец связи. – Заметив, что он по-прежнему ничего не понимает, она пояснила: – В твоих услугах больше не нуждаются. Тебя увольняют с работы.

– А… Расторгают контракт.

– Вот именно. – Он исчерпывающе описал ситуацию. – А кому это надо?

– Тебе уж точно не надо.

Санни улыбнулась:

– Спасибо. Тройка тузов, приятель. Твоя песенка спета!

Он торжествующе улыбнулся:

– А у меня стрит-флешь.

Санни насупилась, глядя, как ее противник придвигает к себе очередную горку печенья.

– У тебя не такой характер, чтобы работать на чужого дядю.

– Так мне говорили, – пробормотала она. – Причем несколько раз. – Ее запасы печенья таяли на глазах; остались последние пять штук. Санни подумала, что удача слишком долго отворачивалась от нее. – Но поскольку приходится выбирать, как жить дальше – учиться приспосабливаться или учиться обходиться без еды, придется выбирать первое. Мне не нравится быть бедной.

– По-моему, лучше всего заниматься тем, чем хочется.

– Наверное. – Для нее в том-то всегда и заключалась трудность.

Она понятия не имела, чего хочет. Сдав карты, Санни пошла ва-банк, надеясь, что придет стрит. А в ее руке оказалась одна дрянь. Но лучше уж блефовать, чем сдаваться, решила она, выдвигая на середину стола все, что у нее осталось.

Джейкоб без труда побил ее парой двоек.

– Вот, держи. – Выиграв, он всегда приходил в хорошее расположение духа. Он протянул ей печенье. – Угощаю.

– Спасибо! – Она жадно откусила кусок. – Кажется, сегодня удача на твоей стороне.

– Д-да, наверное… – Ему стало немного не по себе. Она выглядела гораздо аппетитнее печенья. – Можем сыграть еще круг.

– На что?

– Если я выиграю, ты займешься со мной любовью.

Удивившись, но не желая терять покерное лицо, Санни не спеша прожевала печенье.

– А если выиграю я?

– Тогда я займусь с тобой любовью.

Не переставая жевать, она разглядывала его. Интересно, какое у него сделается лицо, если она выиграет… Хотя она выиграет в любом случае. И в любом случае проиграет.

– Спасибо, я пас, – беззаботно сказала она, вставая.

Подошла к дивану, растянулась на нем и заснула.

Глава 6

Из мертвого сна Санни вырвал рев музыки; она вздрогнула. Когда ее ослепил свет, она застонала и закрыла рукой глаза.

– Кто устроил вечеринку? – спросила она, морщась от грохота и воплей Тины Тернер.

Джейкоб, прикорнувший у камина, просто накинул на голову одеяло. Всякий раз, когда он спал, он предпочитал спать в полной тишине.

Ругаясь, она спрыгнула с дивана и, спотыкаясь, подбежала к музыкальному центру.

– Свет! – закричала она и, подбежав к Джейкобу, села на него верхом. Из-под одеяла послышалось ворчанье. Она радостно засмеялась. – Джей-Ти, дали свет! Свет, музыка, горячая еда! – В ответ он снова что-то буркнул, и она ткнула его кулаком в бок. – Просыпайся, лентяй! Разве ты не знаешь, что часовому, уснувшему на посту, полагается расстрел?

– Я не спал. Я впал в ступор.

– Значит, выходи из него, приятель! Электричество починили. – Она рывком стащила с его головы одеяло и, видя его нахмуренную физиономию, лукаво улыбнулась. – Тебе нужно побриться! – заметила она. И потом, к собственной радости, громко чмокнула его в лоб. – Как насчет гамбургера?

Ее лицо расплывалось у него перед глазами; он отчетливо видел только широкую, радостную улыбку и взъерошенные волосы. Его тело отреагировало на нее немедленно, отчего голова пришла в полное негодование.

– Сейчас шесть утра, не больше!

– Ну и что? Я умираю с голоду!

– А я нет. – Он снова с головой накрылся одеялом.

– Ясно… Тебе придется помогать! – Она снова безжалостно стащила с него одеяло. – Вставай, солдат, пора за дело!

На сей раз он открыл только один глаз.

– За какое дело?

– Это такое выражение, Хорнблауэр. – Санни покачала головой. – Да, долго ты просидел в своей лаборатории!

– Не очень долго. – Или слишком долго, если для того, чтобы возбудиться, нужна какая-то тощая девица, которая сидит у него на груди. – И потом, я не могу встать – ты ведь на мне сидишь. Ты мне, наверное, все ребра переломала.

– Чушь! Я вешу на десять килограммов меньше, чем надо!

– Мне так не кажется.

Санни так развеселилась, что даже не обиделась. Вскочила, схватила его за плечо и, поднатужившись, подняла его на ноги.

– Можешь пожарить картошку.