Время неместное

– Большое спасибо, вы очень любезны. Что же, мой дорогой друг, мы надеялись оставить вас в живых, но…

Я тоже надеялся. Очень.

– …но как вы понимаете, лишние свидетели нам не нужны.

– У меня сын маленький, – вру напропалую, – мать больная…

– …куча бедных родственников, жена – инвалид детства, вы являетесь директором сиротского приюта… – в тон мне добавляет Райт, – сожалею, мой друг, вам придётся…

…рушится мир.

– Отправиться с нами.

Он подталкивает меня в затылок своей пистолей, надо же, даже слово вспомнил. Вот, блин… ваше слово, товарищ маузер… как по воздуху поднимаюсь в обсерваторию, смотрю на жуткую хрень, собранную хрен знает из чего, да не смешите меня, да даже не говорите, что это… это… полетит…

Меня сажают куда-то между Гербертом и мсье Жюлем, где эта долбаная полиция, моя милиция, блин, меня бережёт…

Трещат винты.

Завывают двигатели, собранные невесть из чего.

Хочу спросить, куда мы полетим. Не спрашиваю. Догадываюсь.

Герберт поворачивается ко мне, шепчет то ли мне, то ли непонятно кому:

– Он был сделан из слоновой кости… и какого-то прозрачного, похожего на хрусталь вещества…

– Чего?

Спрашиваю, не могу перекричать рёв двигателей.

Раздвигается крыша, показывает панораму ночного неба… Орион бабочкой, Большая Медведица таращит квадратный глаз…

Неведомая сила вжимает меня в кресло, бормочу что-то, да полегче ты, интересно, кому я это сказал…

Плато уходит вниз, вниз, огни города….

Яркая вспышка в темноте ночи.

Ещё.

Ещё…

Рушится мир, рушится наша летучая хрень, ещё успеваю понять: подбили, подбили, м-мать вашу…

Интересно, кто подбил… Из пропасти, из будущего, или с нашего же Плато…

Земля летит навстречу, молюсь непонятно кому, только бы на Плато, только бы на Плато, только бы не в пропасть…

НЕПРИНЯТЫХ ВЫЗОВОВ – 10

Вот, блин…

ВЫЗОВ…

Ну, давай же, вызывайся уже… или этот Райт, или как его там, в телефоне нахимичил…

– Фрее-е-енд!

Ага, дамочка проклюнулась… извелась, похоже, меня нет и нет.

– Ага, френд, френд…

– Ок?

– Ок, ок…

– Игно-о-ор…

Голосок по-детски обиженный.

– Ок, ок… – добавляю, сам не знаю, зачем, – лаа-а-в.

– Лав, лав! – лает в трубку, радуется, только что хвостом не виляет.

Спохватываюсь. Судья смотрит на меня, как на врага народа, ну ещё бы, допрос свидетеля, а я тут кричу непонятно что… Всё, всё, суд идёт, слушаю… что вы там спрашивали…

– Вы подтверждаете, что мистер Райт хотел убить вас?

– Ну… я бы так не сказал.

– Да или нет?

– Нет.

– Но он угрожал вам?

– Да. Под дулом этой своей… пенсталоцци заставил сесть в эту их… машину.

Смешки в зале. Райт смотрит на меня, тихонько кивает. Благодарит. Это младший Райт. Их два. Старший и младший.

Суд оглашает приговор. Быстро у нас как-то всё делается на Плато. А что вы хотели, век больших скоростей…

Слушаю.

Мне кажется, я ослышался.

Нет, быть того не может… нет, я понимаю, пожизненное, или там казнь, но это…

Давненько у нас так никого не наказывали…

– …приговариваются к ссылке с Плато, – судья смотрит на виноватых, – назад по Оси.

Вздрагивают. Все, в зале. Мсье Жюль смотрит на меня так, будто я виноват…

– Я… требую обжалования, – басит Артур.

– Обжалованию не подлежит, – судья кивает конвоирам, – приступайте.

Конвоиры приступают. Ведут виноватых через задний двор к краю плато, за которым начинается прошлое. Отсюда оно еле-еле видно в тумане, всполохи каких-то революций, выстрелы каких-то Аврор, искры поездов, белые грибы атомных взрывов. Если очень-очень присмотреться, можно увидеть далеко-далеко на горизонте карету, запряжённую четвёркой лошадей.

Осуждённых усаживают в вагонетку. Простенькая такая вагонетка на рельсах, на каких в старину спускались в какие-нибудь шахты. Ещё не верю себе, быть того не может, это их нарочно, припугнуть, сейчас скажут – отбой, в тюрьму лет на двадцать, или выпороть публично на площади… шучу.

Не говорят. Смотрю на них, осуждённых, обречённых, вон они, пятеро, мсье Жюль, Артур, Герберт потирает нос, братья Райт…

Ёкает сердце.

Начинаю понимать.

Всё.

Чувствую. Профукал, прощёлкал, продрал, а ведь мог бы автографы выклянчить… тьфу, чёрт, какие автографы, о чём вообще думаю, сейчас побежал бы в библиотеку, раздел классики, а распишитесь на форзаце, пожалуйста…

Да не о том думаю, не о том, мог бы не звонить ни в какие полиции, мог бы улететь с ними… туда… они же знают, как что построить, у них руки куда надо каким надо концом вставлены, и головы тоже… это мы, современные, по сто раз на дню телефон к уху прижимаем, что у него внутри, даже не задумываемся… А эти сразу: разрешите чертежи снимем… Надо бы им как-нибудь потихоньку телефон передать, глядишь, сотовые у нас не в девяносто каком-то году появятся, а раньше…

Бегу к вагонетке, конвоиры отпихивают меня, тьфу, чёрт…

– Постойте! Вы… вы забыли! Телефон ваш…

В спешке сую кому-то телефон, не то Герберту, не то мсье Жюлю, не то Герберт, не то мсье Жюль так же наскоро меня благодарит. Проклинаю себя, что у меня нет при себе флешки, плеера, да и ноутбук можно было им с собой дать…

…и много ещё чего…