Время одуванчиков

Тот что шел первым вдруг резко тормознул, понял, что что-то не так…

Каширин понял – сейчас…

– Полиция!!! Полиция! На колени, оба! Руки в гору! Руки, с…а! Канистры поставил!! Поставил, б…

– Отбой, – сказал первый, – обознались.

– Руки показал! Руки показал!

– Не ори. Я из горотдела. Сейчас ксиву покажу.

– Руки на виду! Руки на виду!

– Это чужой! – выкрикнул из-за спины Зотов

Первый – медленно, как в замедленном кино потянулся за пистолетом.

Бах! Бах!

Кольт выплюнул две тяжелые пули

Бах!

Третья. Первый как-то скособочился

Бах!

Первый начал падать.

Второй – выронив канистры, бросился бежать

– Держи этого!

Каширин рванул следом. По пути поддал ногой «коллеге», чуть не упал заодно. Выскочил на улицу… этот второй, освободившись от груза, бежал как спринтер.

Бах! Бах! Бах!

Второй упал как подкошенный

– С..а! Нога! Нога!

– Лежать, замер!

Неудачливый поджигатель катался по земле, в какой-то момент он оказался в зоне досягаемости клыков из последних сил рвущейся с цепи собаки. Та не преминула этим воспользоваться.

– А! А-а-а!

– Замер, с..а!

Поняв, что сопротивления не будет, Каширин подбежал, сунул в наручи одну руку, затем другую. Побежал в дом. Там – первый уже немного очухался, он полусидел, полулежал под прицелом настоящего ПМ местного опера и что-то ему говорил…

– Хлебало завалил!

Наручников не было. Он носил одни, обычно хватало.

– Наручи есть? Давай!

– Вы зря в это дело въезжаете, парни. Лучше на базаре съехать, сами потом пожалеете.

– Пасть захлопни!

Продел цепочку наручников через трубу от батареи.

– Я сам сотрудник…

– Ты заткнешься или нет, б…

Охлопал – пальцы нащупали привычную твердость в кармане.

Корочка.

– Так… звони своим, пусть опергруппу высылают. Хотя нет, погоди. Я сам.

Каширин достал телефон, набрал номер начальника.

– Павел Михайлович, Каширин. Мы в адресе… ну сами знаете, кого. Тут у нас гости. С корочками. Нет, соседи… Понял… Понял, добро.

Прервал звонок.

– Сейчас подъедут. Давай, не ссы, смотри за этим чертом.

– Я не черт… – донеслось с пола.

– Ты тут еще? Пасть так и не закрыл. Ничего, щас областной следак подъедет, посмотрим, как ты запоешь. Козел.

…

– Смотри за ним.

Каширин собрался пойти на улицу, посмотреть как там второй, с простреленной задницей и собакой укушенный. Но что-то вертелось в голове. Подумав, он пошел на кухню, сунулся в холодильник. Колбаса нашлась – это собаке…

***

В новеньком здании Следственного комитета (на самом деле не новеньком, это был бывший областной суд, который переехал в новое большое здание вместе с судом арбитражным, освободив свои старые площади для улучшения условий других ведомств) – в кабинетах было просторно, многие были с комнатами для отдыха, везде евроремонт, кондиционеры. Терещенко по-хорошему тут не бывал – отношения между СК и МВД были натянутыми, следователи СК открыто говорили ментам, что ненавидят их и будут сажать. Но видимо, негласное вмешательство теневых хозяев области, лично заинтересованных в деле помогло, – Терещенко пустили к задержанному и дали отдельный кабинет, «поговорить», хотя теоретически следователь не имел права этого делать. На дело был назначен следователь Лазутченко, молодой, он не препятствовал «разговору по душам» и только попросил, что если подследственный заговорит, чтобы это все нормально оформить. Терещенко разумеется не возражал…

Подследственного приложили прилично – Терещенко сам выезжал, смотрел. Пусть и из травмата – но прилично. Второму еще круче досталось – три пули из травмата, прилетело в ляжку, в спину и простите, в ж… Причем в спину прилетело неудачно – нерв какой-то повредило. И еще собака укусила.

Но сейчас – все это пофик. Потому что у них на руках – фуллхаус как минимум. Вопрос даже не в том что была обнаружена записка. А в том, что в багажнике машины, на которой приехали эти двое перцев – был обнаружен труп полковника Маркова со следами насильственной смерти. И теперь это было дело об убийстве.

– Константинопольский… Игорь Иосифович

Терещенко с хлопком приложил о стол чужое удостоверение.

– Откуда фамилия-то такая, коллега? От папы с мамой? Поляк что ли? Ну как знаешь. Колоться будешь? Или – я не я и машина не моя? Молчишь. Ну, тогда меня послушай. Ты наверное на солидарность коллег рассчитываешь? Не оставят в беде… Так вот, если бы ты сбил кого по пьяни, тебя бы наверное вытащили. Если бы по морде дал – тоже. Но у тебя в багажнике – труп. И не просто труп. А труп полковника милиции. И не просто труп, а труп с огнестрельным ранением головы. Ты хоть соображаешь, что с тобой в Нижнем Тагиле будет? Ты коллегу убил, сечешь? Тебя в параше за это утопят.

Чужак посмотрел зло.

– Не убивал я.

– Верю. Охотно верю. Сколько взял? Сколько взял за то чтобы труп перевезти? Хочешь имя убийцы назову? – Терещенко черканул имя в блокноте, показал. – Он? Ты кого покрываешь, майор? Ты покрываешь гада, убийцу коллеги. Ты это понимаешь? У тебя совесть есть?

– Сменял в школе на жвачку