Время одуванчиков

Большим откровением для меня было то, что сказал Ларин – что ФСБшники тоже расходный материал. Хотя если подумать – а как не так? Это на примере Украины можно увидеть – их развели и кинули как и всех прочих. ФСБшники сами себя считают королями ситуации – но они, как и все, слуги системы. Продвинутые – но все же слуги.

А чо, если так подумать – так оно и есть ведь. Крайний раз они играли в самостоятельную игру в 1937 году – а годом позже им рога-то и обломали, вместе с военными. И пофиг, что мы потом чуть войну не проиграли. Для нашей власти внутренний враг всегда был главнее внешнего.

Что КГБ сделало? По факту – ни хрена, просрали страну. Всё и все – сгнили, разложились, раздербанили все. КГБшники, потом ФСБшники – ничего не сделали чтобы это остановить. Наоборот – поучаствовали.

Я помотался по миру, попутешествовал. Так получилось, что бывал в Латинской Америке. Знаете, чем они отличаются от нас?

У них не было ни Первой, ни Второй мировой войн. Большинство стран имеет приличный опыт проигрышей в войнах и не имеет опыта побед. Например Колумбия – самая сильная армия в регионе, но при этом у них отжали область и создали Панаму. И – ничего, утерлись и дальше. Это американцы сделали – а они теперь с американцами в деснах.

Но как же высок там статус армии и офицеров!

Не то что генерал, полковник – в большинстве своем из приличных (то есть с испанской кровью) семей, часто плантатор, Политики относятся к армии с уважением и опаской – боятся переворота. В истории почти каждой страны есть период, когда ее возглавлял либо генерал, либо хунта. Сам Сан Мартин, которого по всей Латинской Америке называют «Эль Либертадор», освободитель – генерал. Основатели многих стран – военные.

А у нас что?

А у нас силовики – они хоть и вооруженные, но слуги Государя. И только попробуй, рыпнись. Свои же загрызут.

Хорошо это или плохо? Черт его знает. Вроде как это признак цивилизованной страны. Военные находятся под контролем гражданских.

Только вот гражданские у нас…

Информация к размышлению

…Если в обществе наблюдаются признаки скрытой или тем более открытой гражданской войны, значит, это общество разделено на классы. Именно возвращение общества «в классы», то есть к социальной структуре, в которой две большие группы очень жестко, можно сказать, бескомпромиссно противостоят друг другу, является главной приметой времени как в Беларуси, так и в России. Но это, если так можно выразиться, «неклассические классы», не подходящие под общепринятые их определения.

Растянутое на два десятилетия непрерывное давление неототалитарного государства на постсоветские общества не прошли для последних даром: они приняли форму того «властного сосуда», в который их поместили.

Произошло практически полное переформатирование всех общественных связей и отношений, результатом которого стало появление у этих обществ «вторичных классовых признаков». Они оказались расколоты на две большие группы людей, сильно различающиеся своим местом в сложившейся социально-экономической и политической системах, но не похожие на классы в их прежнем понимании.