Время Оно

«Славный какой вороний царь, – подумал Жихарь. – А то бы я в одиночку наврачевал, пожалуй!» Зубы у волхва были как у молодого.

Жидкость из солнечной склянки пахла мятой и полынью, и полынную горечь, видно, покойник почувствовал, потому что губы у него скривились.

– Всю выливай, всю!

Последние капли упали в полуоткрытый рот, только несколько попали на обгоревшую бороду. Тело волхва содрогнулось, выгнулось дугой. Руки и ноги бестолково задвигались. Потом Беломор вытянулся и задышал – медленно и глубоко.

– Он спит, – сказал вещий ворон. – Но скоро проснется. Выполняй уговор.

– Я вот тоже задремал, так всю зиму проспал, – проворчал богатырь, но пленника все-таки вытащил на белый свет, посадил на ладонь и подбросил.

Вороненок покувыркался в воздухе, потом кое-как совладал с крыльями и, вереща, полетел к любимому дедушке – жаловаться на лихого и коварного человека.

Лихой же и коварный человек вдруг почувствовал страшную усталость, прислонился к недогоревшим нижним венцам стены и тоже уснул – второй раз за день. Только снов никаких не видел.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Ешь пироги с грибами – держи язык за зубами

Пословица

…Питайся ими – и молчи.

Федор Тютчев

Кто-то плеснул ему в лицо холодной воды.

– Вставай, арап, – послышался знакомый сварливый голос.

Жихарь открыл глаза.

Волхв Беломор, живой и здоровый, одетый в белый саван, склонился над ним.

– Дедушка Беломор, – обрадовался Жихарь. – Значит, не обманул меня старый ворон – очнулся ты…

– А откуда ты, арап, меня знаешь? – спросил Беломор.

– Вовсе я не арап, – обиделся Жихарь. – Арапов-то я много повидал, они все чернущие…

– А ты, можно подумать, белый лебедь, – сказал старик.

– Вон что! – догадался богатырь. – Так это я на пожарище весь учучкался сажей да пеплом.

Он послюнил палец и потер щеку.

– Еще того тошней – белый арап! – вздохнул волхв.

– Вот заладил – арап да арап! – рассердился Жихарь, поднялся и побрел к протоке. Там он разделся до пояса и долго мыл и оттирал песком лицо и шею. Потом, не одеваясь, вернулся на пепелище. Только пепла уже не было, словно вихрем унесло. Беломор в покойницком саване бродил туда-сюда, считал урон, бормотал что-то себе под нос, и не просто так бормотал, а с толком, потому что черные бревна помаленьку светлели, переменяясь в свежеоструганные.

– Дальше изба сама себя долечит, – махнул рукой старик и обратился к Жихарю: – Видишь, всей одежды-то у меня осталось. – И огладил саван по бокам. – На смерть готовил, на житье пригодилось… Кто же ты таков, парнище, кто тебя надоумил, как мне пособить?

– Дедушка, – жалобно сказал Жихарь. – Неужели и ты меня забыл? Я ведь Жихарь, тот самый, которого ты за Полуденной Росой посылал… Глянь-ка получше!

Беломор глянул получше, но легче от этого не стало.

– За Полуденной Росой, – сказал он, – посылал я вовсе не тебя, а подлеца Невзора. Только он тогда не подлец был, а добрый молодец. Невеликого, правда, ума, зато честный и смелый. Урок мой он выполнил, я это знаю, и домой благополучно вернулся, а дома-то его вроде как подменили…

– Дедушка, так это не его подменили, наоборот – он меня подменил!

– Ты вроде парень неплохой, только выдумывать горазд, – сказал Беломор, складывая в единое целое изрубленную лавку. – Но, раз уж ты меня из мертвых поднял, проси чего хочешь. Желаешь, к примеру, вечно в молодости пребывать, не стареть?

– Не желаю, – сказал богатырь. – Во-первых, мне это уже предлагал твой добрый приятель – Мироед, знаешь такого? Во-вторых, не желаю, чтобы меня вечно учили и наставляли, словно отрока в дружине. В-третьих, за вечную-то молодость и платить придется вечно, а?

– Догадлив, – проворчал старик. – Тогда проси чего-нибудь другого.

– Попрошу, – сказал Жихарь и глазами проследил полет доски на крышу – изба и вправду потихоньку воссоздавалась. – Попрошу, только не удивляйся. Поклянись, что поверишь любому моему слову, крепко поклянись, а потом выслушай.

– Поклясться-то можно, – тряхнул куцей бородой Беломор. – А вот поверить…

– Пойдем на берег, – предложил богатырь. – А то тут еще пришибет бревном каким…

– Не переезжать же мне, – сказал старик. – Лучше два пожара, чем один переезд…

– Лучше, если сам не сгоришь, – сказал Жихарь. – Ты ведь совсем недавно был что головешка, а еще арапом обзывался.

– Постой-постой, – сказал Беломор и уставился на богатыря. «Внутренним взором зрит, сейчас вся правда скажется!» – подумал Жихарь. Но неклюд только морщил лоб, напрасно стараясь что-нибудь припомнить.

– Где-то я тебя вроде видел, – выдохнул наконец старик. – Но ведь я столько стран и земель прошел, недолго и обознаться… Как тебя, говоришь, зовут?

– Нынче – Джихар Многоборец, а во младенчестве кликали Жихаркой… Ну, вспомни! Я еще Ягую Бабу, поедучую ведьму, в печке изжарил вместо себя, – похвалился богатырь. – Вот водяной Мутило на что бестолков, а ведь и то помнит…

– Да нет, – сказал многомудрый старец. – Ведьму изжарил, как всем то ведомо, малолетний Невзорка…

– Вон что! Значит, и детская слава в общий счет пошла…

– Ты это о чем?