Время орка

— А вам известно, что в конце прошлой осени с каторги бежал опасный преступник, наследник безумного графа? — парировал Орвис. — Не вы ли уберегли это дитя от плахи, когда Восточное восстание было подавлено?

Герцогиня знала о побеге, но не подала виду.

— Кто-то пострадал? — спросила она, мастерски изображая удивление.

— Нет, но его всё ещё не нашли, — ответил первосвященник.

— Это никак не относится к теме нашего обсуждения, — пришёл на помощь герцогине королевский виварий.

— Мы можем лишить дом Олдри всех регалий и передать его земли в управление одному из соседей, — предложил Дон-Кан. — Например, виконту Пулю. Это будет хорошим жестом, если учесть, что его сын был опозорен на турнире, проиграв орку.

На следующий день после турнира победа была присвоена Мэтью Дювалю, но он так и не появился на людях. Возможно, из-за ранения, но, скорее всего, это объяснялось самим поражением, ведь Дюваля все заслуженно считали лучшим мечником Простора.

— И конечно, тот факт, что виконт Пуль долгие годы является почётным членом купеческой гильдии, тут совсем ни при чём, — уколол Дон-Кана сир Гарен.

— Вы делаете мне больно, дорогой друг. — В голосе купца была почти искренняя обида.

— Я — рыцарь его величества и капитан его гвардии, — гордо ответил Джон Гарен, но тут же добавил уже менее серьёзно: — Делать людям больно — моя работа.

— Тогда вы ничем не отличаетесь от Томаса Корна, — парировал купец, сравнив работу рыцаря с мрачными услугами сектома, королевского палача.

— Отличаюсь, — возразил рыцарь. — Я не испытываю от этого занятия удовольствия.

— Лишение дома Олдри регалий кажется мне… излишней мерой, — сказала герцогиня, желая вернуть разговор в нужное русло. — Подобное событие обычно бросает тень на всех нас. К тому же обстановка на Востоке всё ещё шаткая. Не стоит лишний раз подливать масла в огонь.

— Тогда что вы предлагаете? — спросил Дон-Кан. — Денежный штраф? Я слышал, что эти Олдри невероятно бедны.

— Я думаю, что наказание назначит его величество. — Произнеся это, леди Редклиф учтиво склонила голову в сторону короля. — Здесь мы можем положиться на его мудрость.

— Менестрель не мог бы сказать лучше, — поддержал её сир Гарен.

— Тогда в чём смысл всего этого совета? — разочарованно вопросил Яков Орвис, кровожадные желания которого не нашли поддержки у собрания.

— Ваши слова услышаны.

Король заговорил второй раз. Знак того, что собрание можно было считать оконченным.

— Однако леди Редклиф права, я приму окончательное решение во время суда. Засим я благодарю вас за службу, милорды. Вы можете быть свободны.

Советники откланялись и удалились по своим делам. Некоторое время король провёл с леди Редклиф, передавая наилучшие пожелания её семье и обсуждая кое-какие хозяйственные вопросы. Экипаж герцогини отправлялся на запад через несколько часов.

Когда знатная гостья покинула мраморный зал, там остались лишь король и секретарь.

— Хорошо, что генерала сегодня не было с нами, — задумчиво сказал монарх.

— Точно так, — согласился секретарь. — После того, что случилось с его сыном на турнире, его мнение могло быть несколько… предвзятым.

— И что же мне теперь с ними делать?

— Какое бы решение вы ни приняли, ваше величество, я уверен, что оно будет правильным.

— Распорядись принести мой выходной плащ.

— Ваше величество? — В бесцветном голосе секретаря мелькнули нотки беспокойства.

— Мы с вами немного прогуляемся, друг мой, — сказал король, слегка улыбнувшись какой-то своей мысли.

Глава двадцать четвёртая. В цепях

Рассмотрев в судебном заседании дело о действиях виконта Олдри А. и лиц, его сопровождавших, король вызвал обвиняемого орка, именуемого Ошем. Советник Орвис Я. выразил протест, однако он был отклонён введу отсутствия поддержки со стороны собрания.

Из протокола судебного заседания

В подземелье не было окон. Когда тюремная повозка остановилась и забранные решёткой двери открылись, их с Адамом разделили. Ош не знал о дальнейшей судьбе юноши. С орка сняли латы и, тщательно обыскав, заперли в сырой, холодной камере, находившейся, судя по всему, ниже уровня земли.

Оказавшись в темноте этой рукотворной пещеры, орк почувствовал себя погребённым. Его окружала могила, промозглый сырой склеп. Здесь воняло гнилой соломой и мочой.

Тело орка била крупная дрожь. Он никак не мог согреться. Никак не мог избавиться от навязчивого чувства чужого присутствия. Им владело холодное, мрачное оцепенение. Оно словно засасывало его в какой-то чудовищный водоворот. Будто из жил вытекла вся кровь, а её место заняли жидкий холод и гнетущая тьма.

Мысленно Ош снова и снова возвращался к турниру. Что случилось? Как Безымянный получил над ним власть? В тот страшный миг орк словно наблюдал за собой со стороны. Он был заперт в собственном теле, не в силах пошевелить даже пальцем. Жуткое чувство.

— Так ты этого хочешь? — прошептал он, свернувшись в углу тёмной камеры. — Хочешь присвоить себе моё тело?

Ош был уверен, что Безымянный слышит его, но тот хранил безмолвие.

— Что тебе надо? Зачем ты мучишь меня?