Время падать, время летать (СИ)

— Мертв. — Голос Кристы показался мне кукольным, лишенным всяческих эмоций.

Мисс Гейс глухо вскрикнула, приложив ладонь к пухлому рту.

— Это наказание за грехи наши, — хрипло сказала Малкович. — За кровь невинных на наших руках, за тьму в наших душах.

Я смотрела на нее во все глаза. Никогда не замечала за ней подобной набожности. Впрочем… так ли много я знала о тех, с кем жизнь сталкивала меня каждый день? Об учениках, об учителях… даже о соседях? Каждый из нас старательно прячет скелеты в своих шкафах. Разница лишь в том, насколько темные и страшные у каждого секреты.

Они, пленники Бездны, были шокированы открывшейся правдой. Но знаете что? Проходила минута за минутой, час за часом… Бледная до синевы мисс Булочка накрыла на стол — уже почти традиция. А ребята говорили все только об одном. О мистере Моррисе. И… о еще одной жертве Бездны. Нейда почти не называли по имени. Говорили именно так: «еще одна жертва» и «как же это жестоко».

Я уважала мистера Морриса. Всегда. И для меня его смерть стала сильным ударом. Но то, что происходило, было несправедливо по отношению к Нейду. Даже после смерти он так и остался безликой тенью. Призраком, невидимкой — одним из многих, кого предпочитают не замечать, пока для этого не появится серьезная причина. Но так же нельзя.

Так не должно быть.

Я не могла молчать. Как бы ни было тяжело ощущать на себе чужие взгляды, от которых хотелось спрятаться и убежать… убегать я не имела права.

— Я знаю, вы тоскуете по мистеру Моррису. — Говорить я начала с прикрытыми глазами. Так было немного легче. — Он был… хорошим человеком. Но я… — Пришлось откашляться — голос стал сиплым и едва слышным. — Я должна сказать, что, если бы не Нейд… Я знаю, что многие находящиеся здесь его не любили. Поэтому вы почти о нем не вспоминаете. Поэтому вам не жаль. И это не справедливо.

Я поразилась тому, какая тишина повисла в библиотеке. К концу моей тирады на меня смотрели абсолютно все. Но, наверное, впервые за всю мою жизнь мне было на это наплевать. Слишком важным сказать то, что сидело внутри меня этим подросткам, которые даже сейчас, став свидетелями чужой смерти, не могли преодолеть свое высокомерие и свои дурацкие предубеждения. Не говорили о Нейде, будто бы его смерть для них была облегчением. Будто бы он не ходил с ними в одну школу или класс, будто бы не они каждую пятницу читали новый выпуск его газеты.

— Он — герой, слышите? — Никогда прежде не слышала, чтобы мой голос звенел. Или никогда прежде не осмеливалась говорить так громко и твердо. — Нейд не показывал страха, когда мы боялись — знал, что хотя бы один из нас должен быть спокоен и хладнокровен. Он спас нас. Не дал нам заблудиться, не дал умереть. Он отогнал того зверя от Шани. Если бы не Нейд… Мы бы умерли там. Мы лишь немного опоздали. Но если бы он вовремя не вывел нас из леса… звери растерзали бы на части каждого из нас. Вас должна ужасать его смерть так же, как смерть мистера Морриса. Потому что Нейд… он достоин, чтобы о нем вспоминали.

Будь я достаточно сильной, я бы не расплакалась. Но я уже ощущала на щеках соленые дорожки. Договорив, я вышла из библиотеки, с трудом удерживаясь от того, чтобы не бежать. Еще долго стояла в пустом кабинете, прислонившись пылающим лбом к прохладному стеклу окна. Слушала, как тишина сменяется приглушенными разговорами.

За моей спиной послышались шаги. Не знаю, почему, но я ожидала увидеть Джоэла — он был единственным из всех в Бездне, кто поддерживал меня. К моему удивлению, это был Мартин — смуглокожий парень, один из лучших баскетболистов школы. Потоптавшись на пороге, он тихо сказал:

— Ты молодец, Лекса. — Развернулся и ушел.

Я смотрела ему вслед. Он всегда называл меня Рыжей.

Глава восьмая

В школе царила странная атмосфера. Все переменилось — раз и навсегда. Смех исчез, больше никто не пытался умирающим без заряда телефоном сфотографировать пейзаж Бездны за окном. Почти никто не читал, будто бы теперь, после смерти двоих из нас, развлекаться и веселить себя мы не имели права.

Берджи заперли в кабинете третьего этажа, рядом с библиотекой. Когда я узнала о том, что он сделал… Мне хотелось, чтобы Метаморфоза закинула его подальше в гущу леса. Одного. Без оружия, воды и пищи. Мне хотелось, чтобы он навсегда исчез с наших глаз. Кажется, никто из ребят и учителей не знал, что с ним делать. Его ненавидели — это очевидно. Блейз и Виктор — главные свидетели произошедшего, в один голос утверждали, что мистера Морриса можно было спасти. То, что сделал Берджи — лишь сведение счетов. Глупое, мерзкое и невероятно жестокое возмездие.

Случилась и новая напасть: рана на ноге Шани, которая сначала показалась мне вполне невинной, сильно воспалилась. Кожа в том месте, где содранного бедра коснулся «странный цветок» — по всей видимости, ядовитый представитель флоры Бездны, будто бы обуглилась и покрылась волдырями. Хорошо, что в каждой аудитории была аптечка. Плохо, что мази, которые мы нашли, Шани почти не помогали.