Время падать, время летать (СИ)

Бедный, Джоэл понятия не имел, как себя вести. Стоял как столб с хорошо читающимся на лице ошеломлением, а потом неловко положил ладонь на узкую спину Хелены. Блейз вскинула брови и с усмешкой покачала головой. Однако я понимала: Хелене — да, впрочем, каждому из нас — поддержка и участие сейчас нужны были как воздух. Саму Блейз я все чаще находила в компании Виктора — и пусть со стороны казалось, что они что-то замышляют, да и романтические отношения между этими двумя я не могла представить в самом странном сне, Блейз должна была признать, что, как и Хелена, тянулась к людям в эти страшные дни.

Жуткий крик разорвал тишину и расплел невинные объятия Джоэла и Хелены.

Мы вскочили. Кто-то медлил, впав в ступор, кто-то бросился прочь из библиотеки. Вслед за Виктором и Мартином я выбежала в коридор. Крик повторился, и доносился он из кабинета через дверь от библиотеки. Там часть учеников, сложив на полу найденную в шкафчиках одежду, устроила одну из спален.

На «постели» с мокрым от пота лицом метался Кевин — худенький, немного нескладный паренек. Один из тех, кто регулярно ходил в «церковь имени Джоанны Малкович», как Блейз окрестила тридцать шестой кабинет, где Малкович устраивала ежевечернюю и ежеутреннюю службу.

— Что с ним? — спросила Вероника. Голос ее дрожал.

— Просто кошмары? — нахмурившись, предположила Блейз.

— Тогда почему он не может проснуться?

Кевин и впрямь не просыпался. Его трясли за плечи, прыскали в лицо водой. Он больше не кричал, но не просыпался. Не помогли даже хлопки по щекам.

— Нашатырь! — вскрикнула я и бросилась в «лазарет» — кабинет, где на ворохе одежды лежала Шани. Я задержалась на мгновение, чтобы пощупать ее лоб. Горячий, очень горячий.

Порывшись в аптечке, нашла нашатырь и вату, и помчалась назад. Нашатырь привел Кевина в чувство — к облегчению всех, кто столпился в спальне.

— Что? Что случилось? — испуганно спросил он, во все глаза глядя на нас.

— Ты не помнишь? — нахмурилась Блейз. — Что тебе снилось?

Кевин мазнул рукой по лицу. Растерянно признался:

— Не помню. Ничего не помню.

Виктор дал ему воды, которую он выпил залпом. Поняв, что опасность миновала, ребята разошлись по своим комнатам и углам.

— Ты точно в порядке? — с тревогой спросила я.

Кевин кивнул. Его снова клонило в сон.

— Мне нужно отдохнуть, — пробормотал он, откидываясь назад. Глаза уже слипались.

— Спи, — неуверенно улыбнулась я.

Повернулась, чтобы уйти. На пороге меня остановил тихий голос Кевина.

— Не волнуйся, Лекса, кошмары не вернутся. Я им не нужен.

Удивленная, я обернулась. Глаза Кевина были плотно закрыты — кажется, он крепко спал. Я долго смотрела на него, ощущая, как руки покрывают мурашки. Нервно поежившись, вышла из комнаты — мне хотелось как можно скорее вернуться к свету.

Теперь, когда каждый из нас осознал, что мы здесь застряли надолго, мисс Гейс старалась экономить найденные в кладовой свечи. В библиотеке — максимум четыре свечи, по одной еще в коридоре, лазарете и спальнях. После того, что случилось с Нейдом и мистером Моррисом, мы начали экономить и на еде. Однажды я стала свидетельницей ссоры между Ронасом, который теперь распоряжался провизией, и мисс Гейс. Она утверждала, что запасы нужно тратить разумно, мистер Красавчик — к слову, его больше никто так не называл, и вообще казалось, что его авторитет потерян — доказывал, что парням нужно больше еды. Мисс Гейс злилась. Апофеозом ссоры стала ее фраза: «Так пусть твои парни, Уилл, пойдут и добудут нам еды. Что ж они сидят в четырех стенах? На что они тратят энергию, которую получают? Вот когда станут охотниками и добытчиками, тогда мы и будем кормить их до отвала».

Улыбнувшись, я мысленно зааплодировала Деборе Гейс.

В библиотеке было слишком шумно: все что-то обсуждали, а мне, признаюсь, не хотелось ни с кем говорить. Хотя нет — был один человек, которого я очень хотела увидеть. К нему я и направилась.

В лазарете Шани была не одна — у ее «постели» дежурила Хелена. Сидела в позе лотоса и с упоением читала какую-то книгу. Я с изумлением прочитала на обложке «Медицинский справочник».

Хелена подняла голову. Захлопнув книгу, вымученно улыбнулась:

— Вот, сменила Блейз на посту. Она от Шани почти не отходит. Не скажу, что меня так заботит, что она не спит уже двое суток и вообще похожа на зомби… Но, если верить фильмам, зомби могут напасть на других. — Она невесело рассмеялась собственной шутке.

Отношения между нами все еще были напряженными: такие девушки, как Хелена Доннован, никогда не прощали другим слабости и серости, я же не могла вот так легко забыть все обиды. Но нас в школе было тридцать семь человек — вместе с учителями. Волей-неволей нам приходилось друг с другом общаться. И только запертый в комнате Берджи получил бойкот. Про него не забывали, ему регулярно носили еду, книги (как будто он их читал) и огарки свечей. Но с ним никто не разговаривал — даже мисс Булочка, самое доброе существо на планете.

Общество вынесло свой приговор: виновен.