Время падать, время летать

— Оу, у тебя есть брат? — заинтересовалась Королева Крови. — А он такой же симпатичный, как и ты?

Хелена осеклась. Мысль, что Дигиаз, которая и после исцеления была не совсем в себе, положит глаз на Виктора, привела ее в ужас.

— Эмм… Нет, он…

— Жаль, — даже не дослушав, вздохнула королева. — Красивые мужчины в Бездне — ужасная редкость.

Хелена зажмурилась, пытаясь собрать воедино разбегающиеся мысли.

— Ммм… так вот. Чтобы убедить моего очень несимпатичного брата пойти за лекарством, я впрыснула себе демонической крови.

К счастью, Дигиаз не стала спрашивать, откуда у нее взялась эта кровь. Лишь ахнула и картинно прикрыла рот ладонью.

— И кровь прижилась. Дагуэры… Они назвали меня демоницей. — Это слово до сих пор билось в ее ушах, вызывая бессильную ярость.

— У тебя нет лекарства? — Королева Крови состроила сочувственную гримаску. — У меня осталось, но слишком мало — оказалось, свести вместе Тихоню, Стерву и Чокнутую не так-то просто. Видела бы ты, как они ругались! О чем это я? Ах, да. Приходи попозже, когда я сделаю новое.

— У меня всего одна ампула и, если я правильно понимаю, этого действительно не хватит, — кивнула Хелена. — Но дело не в лекарстве. Дело в том, что я не знаю, нужно ли оно мне.

Нахмурившись, Дигиаз выдала многозначительное «Хм».

— Просто… Я вдруг поняла, что могу быть кем-то большим, чем красивой блондинистой куклой. Я была никем, и все, что я могла сделать, чтобы привлечь чье-то внимание, это надеть юбку покороче.

— Умно, — заметила королева.

— Но… больше я ни на что была не способна. Я смотрела на Виктора, слушала, как он играет и поет, видела, как он сплачивает вокруг себя людей… Он всегда был лидером, всегда умел подобрать ключик к каждому человеку. Ему доверяли, а со мной дружили только ради вечеринок в моем доме и ради того, чтобы думать «о, я общаюсь с популярной девочкой из богатой семьи». Я никому бы не была интересна, если бы носила другую фамилию. И бесполезно мечтать о том, чтобы сквозь всю эту мишуру они захотели бы разглядеть меня настоящую. Знаешь, почему? Да потому что нечего разглядывать. Внутри я… полая, пустая. Или… была такой.

— И что же изменилось? — тихо спросила Королева Крови.

— С кровью Бездны внутри я смогу защитить своих друзей от ее тварей. Вика, Джоэла, Лексу. Я не буду прятаться за спиной других, я смогу противостоять Бездне, и… может, именно это даст моей жизни хоть какой-то смысл — по крайней мере, до тех пор, пока мы не вернемся обратно. А если не вернемся… Из изнеженной принцессы я превращусь в настоящего воина, бойца.

— Тогда я не пойму, что тебя останавливает, — пропела Дигиаз.

— Тьма, — прикрыв глаза, прошептала Хелена. — Я боюсь того, что… внутри меня. Я боюсь, что однажды снова услышу Бездну. Боюсь того, что потеряю над собой контроль — как это случилось в форте. И эти взгляды… Они так смотрели на меня! Они меня ненавидели!

— Для обычных людей демоны и демоницы — истинное зло. Бездна неуловима, невидима, она везде, а ненавидеть землю, по которой ты идешь, воздух, которым ты дышишь, воду, которую ты утоляешь жажду… очень сложно. Другое дело демоны — существа из плоти и крови, и вместе с тем, вместилище крови Бездны. Их ненавидеть куда легче. И, что важнее — их, в отличие от Бездны, можно убить.

Хелена смотрела на Дигиаз во все глаза. Перемена была разительной — слишком стремительно она сменила маску. Королева сейчас казалась лишь кривым, темным, отражением себя прежней. Широко открытые глаза смотрели в пустоту, руки сжались в кулаки. Даже лицо казалось другим — окаменевшим, ожесточенным, властным. Она так и застыла в этой позе, и Хелена боялась даже дышать, чтобы не нарушить хрупкое равновесие.

Нежели отныне вся жизнь Дигиаз — постоянное балансирование между чистым разумом и сумасшествием?

— Не бойся, — шепнула Королева Крови. — Не так-то просто сшить три личности воедино. Иногда швы расходятся…

Черты ее лица разгладились, из глаз ушел пугающий холод.

— Никто не знает, что случится с тобой дальше. Будет ли Бездна тебя оберегать и даст ли тебе свободу — или будет шептать, звать, пока не заманит к себе, пока полностью не подчинит твое сознание, вытравив в нем все человеческое. Станешь ли ты истинным демоном или сможешь сохранить и силу, и человечность — это зависит только от тебя. Но вот что я тебе скажу, дорогая… Уходи. Блуждай, сражайся, медитируй, делай все, что угодно, но… загляни внутрь себя, в ту самую тьму, которую ты так боишься. И либо прими свою новую сущность — со всеми последствиями, — либо возвращайся ко мне за лекарством. И не жалей о сделанном, даже если в тебе не останется ничего, кроме красивого личика и шикарных ног, которые так прекрасно выглядят в короткой юбке. Будешь метаться между ангелом и бесом, между светлой и темной стороной — это, рано или поздно, сведет тебя с ума. Можешь мне поверить: я знаю толк в сумасшествии. — Дигиаз притянула ее за плечи и выдохнула в лицо завершающим аккордом: — Реши, чего ты хочешь. Раз и навсегда.