Время пастыря

– Мельян да Андрыя так мыцно ударыу по голови, що той аж юхою облиуса. У гэтым часи подходить й Старшына, да як попау ниякого кия, да як стау жэ вын бити Мельяна, то бидны й сам не видау що робиты, да гэто еще сказау старости и у цюну засадити, покуль той не проспицца. Назутрэй, бра, сказау выпустити, да еще пятнадцать раз ростягнуушы усыпау.

– Бач на иого и Старшына буу крохи сердиты.

– Такиж бо воно й варта було крохи. Гэтож вын уге дион чотыры седиу у корчми, и жынка иого прыходила по иого, але не послухау, покуль таки доседиуса.

* * *

– Чы не бачыу ты Грыц мои пуги?

– А тож там коло воза лежала, погледи онно добрэ, то й знайдешь.

– А где вона поделаса, як тая прыказка кажэ: «Не так шкода як не выгодиу, ничым буде коня поганяти».

* * *

– Отож то як воду потягло з болота. Гэто через гэтые дион тры так потягло, бо я нещо дауно буу тут, то еще воды довольно було, еще можно было чоуном переихати гэтую мистину, а теперь уге не переидешь.

– От коли то Божа мыць, где вона й деецца.

– Поихали ж нашы рыбаки на рэку, але як воны у пьятери невода тягнутимуть, то гэто же диво?

– Хиба не найдуть быльш людей, коб онно рыба була, то найдут способ.

* * *

– Тра гэтую овэчку з ягнятком у хату взяти, коб часом ягнятко не змэрзло, то шкода буде.

* * *

– Ох, я тоби стягну гэтою пугою, то ты будешь памьятати, як мэне чепати. Я тоби покажу, як жартовати зо мною. Коли я тебэ не займаю, то й ты мэне не займай. Займиса ж онно еще раз, то запрауды що по ушах заиду. От побачышь, коли я не прауду говору.

* * *

– Чы не позычыу ты у мэне часом уздечки з лейцами, Хартын?

– Ни, не позычау, у нас сяка-така своя е.

– От гладко пропала уздечка, здаецца й на дворы никого чужого не було, але от пропала, дай годи. Уздечка-то неособливая была, але шкода новых леец, вэльми добрые були.

В. Русский перевод

– Вот я, брат, пять дней зарабатывал, да и полкопейки не дали.

– Кто поросенка уворовал, тому в ушах пищит.

* * *

– Не наша то сила, чтобы Старшину сменить, ибо об этом надо Мирового (Посредника) просить.

* * *

– На прошлой неделе косили сено, да еще до сих пор сыро. Через шесть дней и не высохло, ах, как бы Господь помиловал да дал погоду.

* * *

– Кроме пары лошадей еще пару волов имею, да пять овец и одного теленка, да и вся моя рухлядь (движимое имущество).

* * *

– Пусть уже как придешь, так будешь бранить меня.

* * *

– Мать! А мать! Один ягненок остался там во рву, а другого я принесла, а то никак не захотело идти, и осталось.

* * *

– Николай! Поди ты за лошадьми, да поедем в лес за дровами.

* * *

– Иосиф! Не твой ли это сундук?

– Мой, брат.

– А может быть ты его продашь?

– Продам!

– А что ты за его хочешь?

– Я бы хотел 1 рубль 20 копеек, да видно и ты такой покупщик будешь, как и те, что прежде у меня были.

– Но ты весьма дорого хочешь, вот возьми 1 рубль, если хочешь.

– Нет, брат, не отдам. Посчитай, что теперь дерево стоит, да работа-то не какая-нибудь. Сделано гладко, плотно, что положишь, то будет лежать.

* * *

– Дарья! (Одарка уменьшительно)! Чем ты это так попятнила платочек?

– Ничем.

– А это ж видишь какие пятна? Вот же придет Праздник, так нечего тебе будет на голову завязать, вишь какая ты не уважливая.

* * *

– Кому ты это сделал скрыпицу?

– Вот, кто купит, тот будет и играть.

* * *

– А ты еще не ехал за сеном?

– Вот сейчас пойду.

* * *

– Господь же то ведает, оправится ли мой жеребенок или нет? Только уже теперь лучше начал немного пить, а прежде то никак не пил. Может быть, дальше, дальше помаленьку не оправится ли.

* * *

– Ах, какой шкаф красивый. Лейзарь! (Еврей) А кому ты сделал этот шкаф?

* * *

– Петр! А Петр! Дайка мне шубу окрыться, ибо мне что-то весьма холодно, да еще и томнит, как бы сорвало, так, может быть, легче было бы, то мне и так тяжело, что и не дай Бог.

* * *

– Вот как уложили в комнате пол, то немного суше стало.

– Только что это значит, что потолок всякий раз влажный.

– Неизвестно, что бы тому за причина.

– Надо будет спросить деда Онисима, не знает ли он, что это такое.

* * *

– Продай ты, брат, мне эту плеть? Да какая же длинная. Ну брат, этой заехавши по шее, так пошевелится, и третьего дня пощупает. Вот у свадьбе, так уж такая нагайка хороша маршалку (особая привилегия некоторым лицам, имеющим участие в свадьбе), тогда уже никто не стой на дороге. Откуда ты ее имеешь?

– Это мне, брат, дядя подарил в память.

– Ну, это хороша память, кого ударишь, то всяк будет помнить. Одолжи ты мне ее на некоторое время, вот у нас свадьба будет, так хорошо будет кого-нибудь стянуть.

– А как же ты мне ее испортишь, или кто-нибудь уворует, так ты мне большой вред сделаешь. Нет, не дам, брат. Этакую вещь трудно набыть, а как ты мне ее как-нибудь затеряешь, так мне и жалости не станет.

– Да одолжи, брат, сделай милость одолжи, посмотришь, что я тебе после свадьбы с благодарностью отдам.

– Ах, когда жалко, как бы ты мне ее не потерял, так я этого боюсь.

* * *

– Тетка! А тетка! Чья-то собака прибежала да как схватила нашу гусь за горло, да совершенно передавила. Я же думала, что она чью-то чужую давит. Когда я побежала посмотреть, а это наша гуска.