Время пастыря

Антон Иванов Сацкевич

Иван Матвеев Сацкевич

Роман Григорьев Трухнов

Фёдор Михайлов Савилович

Моисей Тимофеев Парфенчук

Яков Матвеев Сацкевич».

Рано утром следующего дня, еще только-только забрезжил рассвет над дальней дубравой Засталичье, как Викентий уже стоял у запряженной повозки. День обещался хороший, погожий. В конце августа отдождило и теперь пока держалось. Поправил сбрую на лошадях, вошел в дом, перекрестился на икону Николая Чудотворца, приложился к ней устами. Сказал жене, которой так же захотелось побывать в Пинске, да и на Погостскую ярмарку заглянуть, чтобы та выходила.

Во дворе уже толпились мужики. Провожать пришли Кондрат Сакович, Тимофей Парфенчук, Григорий Трухнов. Каждому хотелось сказать своему волостному старшине доброе слово в дорогу.

– Казенной почтой отправить, конечно, оно хорошо, – рассуждал перед ними Викентий, – да почтой ведь гостинцев не передашь. Потому как, сами знаете, еду не с пустыми руками. Главное, чтобы к зиме школу заиметь.

– Правильно говоришь, Викентий, – согласно закивали мужики.

В провожатые снарядили еще одну пароконь, чтобы волостному старшине ехать спокойно. По нынешним временам в лесах много разного народу шастало. Так в две подводы и двинулись. Через Перекрестье на Богдановку. Там на Новый Двор. От него до Пинска уже, почитай, рукой подать. Там хорошей дорогой хоть и немного, но кати себе да кати.

А так всей от Лунина верст на шестьдесят. При ладных лошадях туда полдня, да обратно столько же.

На Перекрестье, около постоялого двора с корчмой, под навесами уже вовсю «тпрукал» народ. Многие ехали издалека: кто по делам, кто по родственникам, кто на ярмарки. Были из Несвижа, Ганцевич, Житкович.

Зимой сподручней в Пинск напрямую. Тем же лунянам через Сошно да на Сущицк куда как короче, верст на пятнадцать. Весной – летом была дорога «по мокрому» – то есть по реке или лошадьми посуху – через Новый Двор.

В Пинске, как и думал Викентий, пришлось целый день ходить по начальству, как снял шапку с утра, так и до вечера не надел. Рапорт его приняли благосклонно. От подарков не отказались, но пришлось долго ждать решения самого мирового посредника. Дали подписать документ, что если потребуются перестройка здания, чтобы привести его к плану, то село берет все расходы на себя.

– Нам бы школу свою заиметь, – ответил Викентий, ставя свою подпись и довольно поглаживая бороду, – ради такого дела под любым документом подпись поставлю.

Зашел к помощнику мирового посредника, который его на волостную должность напутствовал, пересказал ему все сельские новости. Передал гостинцы, потому как велика была заслуга помощника в том, что дело сладилось.

– Вот с Богом и приступайте, достраивайте, – сказал тот.

Мало когда в своей немалой истории знало село такую стройку, как эта. Разве что возведение церкви святых Бориса и Глеба вместо пришедшего в ветхое состояние храма Зачатия Святой Анны в 1824 году было еще таким всенародным делом.

Уже к 1 ноября 1864 года, как того и требовало распоряжение Главного Начальника края по началу учебного года, народное училище, так его отныне официально именовали, заняло подобающее ему место напротив церкви. Срубили добротно. Получилось здание вместительным. Половину в нем отвели для волостного правления, потому как местная власть вследствие прошлогоднего пожара была пока без своего помещения и принимал Викентий людей в пристройке, что находилась рядом с католической капличкой в центре села, да еще в одной комнатушке учились дети.

На освящение здания понаехало много народу из самого Пинска, а также окрестных сел.

О том, как проходила сама церемония открытия Лунинского народного училища, сведений нет. Но описание подобного мероприятия, состоявшегося в Слонимском уезде, история для нас сохранила:

«Вот они, (крестьяне – прим. авт.) собравшись в церковь и помолившись здесь вместе со всеми о здравии Государя Императора, пригласили после окончания службы военного начальника и многих других лиц в свое училище, и здесь духовенством по их просьбе отслужено было другое молебство о здравии Царя-освободителя. С каким воодушевлением они молились о том – и говорить нечего! Воодушевлению этому, конечно, способствовало стройное и довольно приятное пение учеников – детей их.

После молебна гостям-посетителям предложена была от крестьян закуска…

Во время этой закуски мальчики, воодушевленные общим одобрением, высказывали свои знания и искусство в пении, а родители от восторга целовали их и плакали…»

Далее автор сообщает еще одну весьма приятную новость:

«В этот самый день крестьяне в школе, рассуждая о пользе грамотности, подали благую мысль открытия у себя в деревне продажной библиотеки русских и славянских книг. Мысль эта с восторгом всеми была принята».