Время пепла

– Ты что делаешь? – зашипела Сэммиш, но Алис не отреагировала на подругу. Она отчаянно махала руками. Человек впереди нее отвернул в сторону, и Алис вновь завопила. И, отпихивая всякого на пути, побежала рядом с могучей упряжью, пока та катила по улице. Из виду пропала Сэммиш, пропала следящая за улицей стража, все, кроме бледнокожей дамы, плывущей над ней. Горло саднило от крика. Нарастающее отчаяние все вернее убеждало в том, что ее голос всякий раз тонет в шуме толпы. Величественная повозка-баржа доехала до угла и притормозила, пока лошадей переставляли, чтобы сделать поворот. На гранитном постаменте стояла высокая статуя какой-то ханчийской богини, и Алис увидала свой шанс.

Она ухватилась повыше и подтянулась, взгромождаясь на каменный постамент. На нее напустились гневные голоса, криком понукая слезать. Алис вскарабкалась на плечи богини и уселась, как ребенок на шее у матери.

Она не доставала и до половины повозки, но рассчитывала, что привлеченная суматохой женщина должна будет на нее взглянуть. Алис наклонилась и выдернула из сапога кинжал. А когда подняла его, серебро заблестело пойманным светом огней. И та, что стояла над ней, замерла.

А затем, точно раскрылся цветочный бутон в лучах солнца, бледная женщина улыбнулась.

У человека, который за ней пришел, шею и щеки точно латали частыми стежками скверные бугристые шрамы. Сперва Алис подумала, что они накладные, прилепленные на праздник, наподобие страшной маски. На боку он носил меч, и тоже не бутафорский. Он разыскал ее среди толчеи и повел в темноту с мрачной уверенностью – пугающей, хоть Алис старалась не подавать виду. Отомкнув калитку между двумя валами заросшей плющом изгороди, мужчина кивнул, пропуская ее вперед. Опыт и здравый смысл подсказывали – пора разворачиваться и улепетывать прочь. Она стиснула зубы и ступила во тьму.

Сзади рев празднества захлебывался в рукоплесканиях, происходило что-то потрясающее – акробат исполнял особенно опасный кульбит или глотатель огня выдувал в небо пламя. Алис на все это было начхать, как, похоже, и ее провожатому.

– Что случилось с…

– Не здесь, – оборвал залатанный. – Никаких разговоров.

Он завел ее в узкий проход между колючей изгородью и шершавой каменной стеной. Зеленели мясистые, кожистые листья, на сучках торчали опасные шипы. Дорожка из щебня влажно блестела в лунных лучах. Если Алис хотели заманить в местечко потише и там убить, то в ее представлении обстановка тому соответствовала. Нож все еще был в сапоге. Если залатанный нападет, то достать меч займет у него не менее полсекунды. Можно будет попробовать полоснуть по ноге и сбежать.

Если человек и заметил ее приготовления к схватке, то тоже не подавал виду. Они подошли к проему в гранитной стене с потемневшей деревянной дверью. Закрытой на металлический засов – железные скобы запорошили камень ржавчиной. Мужчина отпер и шагнул в проем, очевидно ожидая, что она последует за ним. Пока Алис мешкала у темного зева, внутри вспыхнуло сияние: залатанный человек зажег свечку.

Помещение было маленьким и холодным, без окон и с черным пятном на стене – что-то пролили или просочилось сквозь штукатурку. Пахло плесенью, и, кроме грубо сколоченного стола с парой скамей по бокам, в комнате было пусто. Возникла догадка, что это могла быть неиспользованная кладовая, если только высокородные господа Зеленой Горки не содержат личных застенков. Залатанный сел за стол.

– Он у тебя?

– У меня что?

– Не озорничай. У тебя.

Алис стала по другую сторону стола. Он выразительно взглянул на низенькую лавку, но присаживаться девушка не спешила. Лишь молча кивнула.

– Ну что, доставай, посмотрим.

Она вынула кинжал, опасаясь приближаться – чтобы не дать ему вырвать клинок. Неизвестно, насколько он скор. Мужчина и не пытался, но выдвинулся вперед и, опираясь на локти, всмотрелся в насечки на плоскости лезвия. Сквозь тусклый свет и сетку шрамов ей показалось, что его внимание обострилось.

– Что запросишь за него?

– Кто убил моего брата?

Он стрельнул глазами – холодными, оценивающими.

– Ясно.

– Его из-за этого убили? – задала она вопрос, потрясая кинжалом. – Из-за вас?

Залатанный встал, и она сделала шаг назад – движение не бегства, но осторожности. На его роже было написано презрение – и еще жалость.

– Жди здесь, – велел он.

– А если не стану?

– Переживем, – сказал он и вышел, закрывая за собой дверь. Через секунду послышался буравящий скрежет, и когда она попробовала открыть створку, засов оказался заложен. Она села на лавочку и злобно скривилась, словно от этого был бы прок. Ее кураж начал увядать, к груди потихоньку подкатывал нутряной страх. Ей же было все невтерпеж! Понесло сиюминутным хотеньем. Главное выяснить, что случилось, а своя голова не так важна.

«Пятьдесят шагов гляди только вниз и вперед», – со вздохом подумала она. В следующий раз – непременно. Если этот следующий раз только будет.