Время перемен

Урон Руси в период боярского правления был нанесен немалый. Тут и наместничий произвол. Уехало много иностранцев, даже тех, кто получил русское дворянство и поместья. Это уже сейчас сказывалось. Надобность в перестройке крепостей столкнулась с почти полным отсутствием архитекторов – своих-то не воспитывали. Да и международный авторитет подпортился. В некоторых областях царило поэтому запустение, ощущалась острая нехватка черносошенцев и других податных сословий.

Если при Василии III Московия считалась чуть ли не землей обетованной для грамотных и целеустремленных, то сейчас этого не было. Не ехали больше иностранцы на Русь. Как легко все испортить, и как трудно потом все восстанавливать! Потому-то и полонили почти без разбора. А уж ежели пленник был в чем-то мастер, так вообще хорошо. В итоге помещики в первую очередь старались нахолопить побольше.

Земли на десятки верст стали пустеть, и в великое княжество Московское потянулись караваны свежих невольников. Правда, будут они в таком состоянии недолго. Проще выставить тем невысокие выкупные, а пока они собирают средства, помочь обустроиться на земле. Глядишь, и пообвыкнутся, и никуда уходить с обжитого места не станут. Крепостного права-то позаимствовать у культурной Европы еще не успели, а холопов содержать дело хлопотное, вот и крутились, как могли.

Мокшану в некотором смысле повезло – сами сдались, и причислить просто так к сторонникам Крыма их уже не получалось. Потому город отделался только слабой формой разграбления. И только тех, кто попробовал сопротивляться, убили, а семьи полонили. В общем, легко отделались. Все это прорусских настроений не прибавляло, а как раз наоборот. Ожесточенность сопротивления со стороны казанцев увеличивалась.

Поскольку большие воеводы были все еще здесь, сюда же пришло известие, что воеводу Львова разбили войска Сафа-Гирея, а его самого полонили и казнили. Князь Серебряный устремился было на подмогу, но казанцы по какому-то им понятному случаю вдруг собрались и ушли в сторону столицы. В грамотке князь так и написал, что продолжит преследование поганых и при возможности кого и побьет.

По весенней степи тянулись вооруженные люди. Это были русские войска ушедших от Мокшана воевод. В нем, в отличие от основного войска, пушек и пешцев не было, что заметно сказалось на скорости их передвижения. Костяк составили поместные полки, но не только. Большая часть казаков, а также касимовские татары во главе с Шиг-Алеем, тоже ушли с ними.

Это войско было уже внушительным, но к великим по этим временам его уже не причислишь. На совете Шиг-Алей настаивал на походе на Казань. Он вполне надеялся освободить престол и стать Казанским царем, хотя и понимал, что силы его сторонников довольно невелики, другие же князья и мурзы вполне могли занять и враждебную позицию. Но было одно но: он уже видел, сколько эта война могла принести на эту землю, и надеялся так ее остановить. Молодой великий князь был полон решимости покончить с Казанью, и упорства у него на это хватит, да и военной силы у Москвы с каждым годом прибавлялось. Мутное времечко боярского правления кончалось. Однако воеводы уперлись.

Их тоже понять можно: столица была довольно сильной крепостью, хоть и деревянной, и защищать ее было кому. Пушек же не было, да и осадными работами заниматься было некому. Даточники-то остались позади. Потому, как ни убеждал Шиг-Алей, что его сторонники откроют ворота при их приближении, вверх взяли другие доводы. Так и порешили идти к Волге. Жили там в основном оседло, и можно было поживиться гораздо лучше.

Чтобы передвигаться не просто так, пошли большим фронтом в несколько отрядов. Заодно можно прочесать местность на предмет зимовок и враждебных князьков. Затягивать с этим не стоило, и потому быстро устремились вглубь казанских земель, надеясь быстро вернуться на Русь.

Здесь уже Шиг-Алей уперся и повернул свои войска вниз по Суре и пошел в Алатырь. Позднее за эти его выкрутасы его и сняли с воевод. Стал он первым князем, попавшим в податное сословие. На военном поприще он себя не проявил вообще никак, да и наместник из него был никудышный, даром что звал себя царем. Ладно бы он вел свои войска, было бы наплевать, но войска были поместные, а не его личные. Это ни много ни мало, а почти восемь тысяч. Потом с ним были трудности с уплатой податей. Помещик из него тоже вышел откровенно слабый, но это было его проблемой. И его хотели сделать Казанским царем!

Собственно, решение разделиться на отряды, для большего охвата, как выяснилось позднее, было ошибкой, но той, которая поставила все с ног на голову. Так уж получилось, что воевода Львов оказался на самом крае левого фланга. Если смотреть по сторонам света, то это был самый север построения. Какого ляда Сафа-Гирей пошел сюда, до сих пор непонятно. Вполне мог пойти и севернее, тогда не повезло бы Шиг-Алею. Чего сейчас гадать, получилось как получилось.