Время перемен

Итак, читать он наконец научился. Вопреки всем сложностям. Это должно было бы радовать меня, но нет, признаюсь, я напуган. Ко всему добавилась еще одна неприятность. Вернее, это сейчас я считаю ее неприятностью, а раньше воспринял бы с удовольствием, как еще одну свою победу. "Коллеги", явившись позавчера, сообщили, что в ближайшие пару месяцев смогут наведываться ко мне раза в два реже, чем обычно. У них там какие-то проблемы, не проблемы даже, а "крайне интересные исследования", и тратить время на визиты ко мне они не желают. Тем более, что я, молодчага этакий, прекрасно сам справляюсь и в подвозе продуктов и предметов первой необходимости так часто не нуждаюсь. Касательно же их функций тюремщиков-надзирателей, то "коллеги" сочли, что я давным-давно доказал свои добрые намерения и отсутствие желания сбежать. Наконец-то, не прошло и столетия, они сообразили! ...И как раз тогда, когда, пожалуй, я впервые за весь срок "заключения" нуждаюсь в их частых визитах. Но я решил ничего им не говорить. Не в этот раз. Возможно, в следующее их посещение. Покамест еще рано. Пугают же меня два момента. Во-первых, то, что Мизинец научился-таки читать. Опять вынужден признать, здесь моя ошибка. Мне не следовало давать ему понять, что сие вообще для него возможно. Но разве я задумывался об этом, когда вел свои "беседы у окна"? Теперь же мне приходится спешно переоборудовать собственную хибару (или, как я ее называю, хибару №1), устраивая там отдельный тайник для книг. Жаль, что я не отослал их с "коллегами" - впрочем, это могло бы вызвать у последних определенные подозрения. Но и позволить Мизинцу прочесть некоторые из книг я не могу. Просто не имею права! Отдельный тайник, пожалуй, мне следовало бы оборудовать и для этого дневника, но я не тороплюсь. Рукописные тексты Мизинец читает хуже, я проверял. Кроме того, вряд ли у него появится возможность ознакомиться с дневником - эту книжонку я постоянно тягаю с собой, хоть она и тяжеловата. Во-вторых, меня пугает то, что отныне мой звероящер начал забираться в странствиях все дальше и дальше от дома. Я не пророк, но предсказать дальнейшие развитие событий способен. Сперва он заметит кхаргов (и не приведи Создатель, чтобы те заметили его раньше!). Возможно, я прежде сам расскажу о них, дабы предостеречь Мизинца от ненужных и опасных ошибок. Но потом он - и это неизбежно! - станет наблюдать за ними и обнаружит то же, что и я: структуру их общества, то, как они выращивают детенышей и пр. Он поймет, откуда я взял яйцо (впрочем, здесь можно соврать, что нашел в джунглях - нелепая выдумка, но вдруг поверит). Поймет, что никогда не станет своим среди эльфов; поймет, что он - лишь игрушка в моих руках, научный эксперимент. Сколько бы я ни доказывал обратного... в конце концов, отчасти ведь это на самом деле так - моя привязанность к нему не настолько сильна, я веду себя с ним не так, как велит мне мое сердце, но как диктует разум ученого, просчитывая возможные последствия каждого моего слова и действия. Короче говоря, он поймет. И вот тогда... не знаю, что будет тогда. Возможно - какой бы уродливой, жестокой ни показалась мне эта мысль, но возможно, было бы лучше не сообщать Мизинцу про его сородичей. И тогда они отыщут его раньше, у них ведь отлично развито обоняние. Сам я убить его не могу. Впрочем, нет, я не могу и послать его на смерть. Потому что тогда кхарги решат, что где-то здесь, в еще не исследованном ими районе, обитают подобные им существа. И обязательно отправятся сюда на их поиски. А найдут меня. Теперь я, кажется, впервые с того дня, когда попал в свое "заключение", почувствовал таки себя в тюрьме - каменном мешке, из которого нет выхода.

/.../