Время перемен

А тогда, мои попытки организовать распродажу, спровоцировали скандал, только толку никакого, ни от того, ни от другого. В общем, эту самую часть потихоньку растаскивали бояре, выходил один убыток. Естественно, при таком положении дел, дармовой источник слюды самого высшего качества устраивал Думу и пока казна не находится под моим контролем, ситуация не изменится. Куда ни ткнись, воровство всюду, но всё обстряпывается в виде подарков за усердную службу, даже обвинить не в чем. Жульё! Я может так бы не возмущался, но оказалось, что Великому Князю на собственные нужды нет слюды. Совсем о….! На самом деле, при всем показном раболепии это был один из показателей истинного отношения к моей персоне со стороны знатного окружения.

А за окном саней пролетали вёрсты Троицкой дороги. Она уже потеряла то значение, которое имела когда-то, кружного пути из Орды, а нового не приобрела, не было ещё Северного маршрута в Европу. Но, как и столетия до этого, по ней двигались обозы с солью и рыбой с северных рек и озёр, но только в зимнее время. Летом предпочтение отдавалось рекам. Сомнительное удовольствие передвигаться по суше в эту часть года я уже испробовал, при поездке в Люберки. Верхом, и только верхом! Ну, может на карете, потом, если та сможет выдержать такое надругательство над собой.

Нет, обстановка в санях стала получше. Пружинные диваны не давали отсиживать своё седалище так уж сильно. Но дубочина в транспортном средстве премиум класса этого времени от этого никуда не делась. Была мысль печку строить, но что-то страшновато, ведь закутан весь в меха, пыхнет, выбежать не успею. Вот и терплю, хорошо хоть не дует. В моем случае, ямская служба и есть лучшая защита от холода, чем быстрее едем, тем меньше времени в пути, соответственно мерзнуть не так долго. Поставлена она здесь серьёзно. В итоге, наш обоз передвигался с максимально возможной для этого времени скоростью. Великие Князья никогда вниманием Троице-Сергиев монастырь не обходили, потому-то дорога эта обустроена прекрасно.

Ну как прекрасно? Летом всё равно её старались избегать, как впрочем, и другие в Великом Княжестве Московском. Ехали только если по реке никак. Весной и осенью по суше передвигались только иностранцы и другие сумасшедшие. Помощь со стороны Ямской службы им не положена. Только следующим по государевым нуждам доступны смены лошадей на станциях. Изобретение это не наше, а унаследовано со времён владычества Орды. К примеру, путь из Новгорода до Москвы с подменой занимал всего тридцать шесть часов, а вот в составе обоза, в районе двух недель. Вот такая канитель. Но как бы быстро мы не передвигались, от скуки никуда не убежишь. Развлекал меня как всегда Прохор.

— Ты про соль всё просмотрел? Ну так рассказывай. И кстати, почему её так мало возят здесь?

— Секрета в том нет. Она от времени не портится, только слежаться может, так не беда, разбить не трудно. Потому стараются рекой, да летом. Нижний на этом и поднялся, там самый большой соляной торг.

— Что так? Не уж-то в других городах не можно такое?

— Есть, как не быть, но там много меньше её продаётся. Но оттуда её везти во все концы Руси сподручней. Соль-то добывают где? В Вычегде, Чердыне, да Тотьме. Так всё это по Северной Двине места и вывозить её через Вологду и на Волгу. Есть там и свой большой торг в Холмогорах, так это всё для поморов. На засол рыбы, а ловят её изрядно, потому и надобно много.

— Так что, нигде больше нет?

— Есть, в том же Каргополе, что на Онеге реке. Так её на Белое озеро везут, на ту же Волгу. В Соли-Галицкой добывают и доставляют в Кострому. В остальных местах хоть и добывают, да не столь много. В Смоленске, Пскове, Вязьме, Дорогобуже, да Старой Руссе. Так ту сами потребляют в основном, да иностранцам продают.

— Тогда понятно. А лучшая какая?

— Из Тотьмы, но мало её, так со Старой Руссы не хуже, однако. Последнюю даже шведы хорошо берут, видать такой чистой да белой у них мало.

— Не думаю. Может и похуже она там, но мнится сильно дороже, вот и жируют на чужом. Не смотри так, берут у нас все, что стоит дёшево и продают там, где дорого. Не лучше наших купчин.

Поговорили и про рыбу. Забавно, но красной рыбой здесь зовут осетровых. А та, которая у нас, рыба и рыба. А вот селёдку здесь распробовали, но почему-то везут её со Швеции и, как ни странно, своей нет. С Холмогор привозят сёмгу, палтус и треску. Первую, много промышляют и по северным озёрам. Самые крупные, из которых, Ладога и Онежское. А по рекам чего только не ловят.

Вот так за разговором и приехали, наконец, в промежуточный пункт моего пути, Троице-Сергиев монастырь. И сразу шок, стену спёрли. Ладно бы только это, но выглядел он тоже как-то не так. Не скажу что я такой уж специалист по его архитектуре, да и видел его тогда лишь раз в жизни. Как-то и не приглядывался, кто же знал, что так вот получится! В результате, какое-то смутное ощущение, что обманули, но не понятно, как и в чём.