Время перемен

Дальше всё пошло по довольно привычному, давно утверждённому плану. Собственно приезд и подгадывали к Вечерней. Вот именно это меня и убивало, как будто для галочки только всё это делалось. Нет, с точки зрения государственных интересов мероприятие важное. В этом времени религия и идеология едины. Но получалось, что всё это богомолье выливалось в эдакий выезд политпросвета.

Службу естественно отстоял, но по мне так ни уму, ни сердцу. Не думаю что простой люд уж такой дурак. Менять процедуру надо, ох…. Конечно, обсуждать мой выход в свет будут долго, но подозреваю, в основном, в контексте диковинок разных. В смысле, скорее это превратится в их промо акцию. Не должно так быть. Если вдуматься, то почти всё управление в стране нарушается в такие поездки. Ладно раньше, государство мало во что вмешивалось, но я ведь собирался это поменять. Это же по сути обезглавливать страну на длительное время.

Сейчас в Москве вообще никого не осталось, кто хоть сколько-нибудь важное решение смог бы принять. А ради чего? Хотя, подозреваю, чтобы переворот не смогли учинить. А вот и паранойя проснулась. Действительно! Непорядок. Элитную тюрьму надо бы вывести из Кремля, но под серьёзную защиту. Там пока хватает кандидатов на престол. Мало ли!

Дальше пошли вручения даров, сначала от меня, а потом по убывающей. Разнообразие их впечатляло, но в основном это конечно были пожертвование деньгой. Поначалу пытался запоминать кто и чего, но вскоре сбился, а затем всё это перешло почти в бесконечную череду подношений. По времени это не уступило службе. Потом были великокняжеское угощение братии, по сути тот же пир. Так что выехал я уже в сумерках. Странное ощущение осталось после всего этого, двоякое.

Сани, по моему приказу, остановили за стеной Александровского дворца. Даже первого взгляда хватило уловить разницу между этим видом и тем, что видел там, в будущем. Стена была, но деревянная, окружённая сухим рвом. Пять столетий не фунт изюма, даже то, что уже существовало в этом времени, радикально отличалось. Мороз был не так уж и силён, с ясного ночного неба светила яркая полная луна и в этом призрачном свете стены чернели особенно сильно на фоне белоснежных сугробов и шапок по их вершинам.

Не удивительно, что этот миг принёс успокоения куда больше чем все эти службы в храме. Странное дело, именно в тот момент взглянул в звёздное небо. Оно казалось таким низким, будто протяни руку и возьми звезду.

— Прохор, а вот скажи, есть у нас звездочёты?

— Нет…. А на кой они сдались? — Ответил он, уловив, буквально в мгновение, моё настроение.

— Раз существуют, то зачем-то и пригодятся. Надобно и нам завести, а то непорядок, у папистов есть и магометан, а вот у нас православных нет. Книжек надо заказать, авось разберёмся, зачем сих зверей разводят.

Вот так и начала свою историю наша астрономия и первая русская обсерватория, на «косой пирамиде», здесь в Александрове. А пока ничего такого не было, так мелькнувшая мысль, что флот без этого дела строить сложно будет. Я же продолжил свой путь во дворец пешком, начисто проигнорировав сани, из-за чего и сопровождению пришлось спешиться. До ворот было рукой подать, но идти по дороге оказалось не так и просто. Не было тут никаких бульдозеров и никто её не чистил, так накат и то не сказать чтобы сильный. Но упорство заставило продолжить путь, хоть в душе и матерился на свою глупость, и вот суетящиеся фигурки стали открывать ворота, а тишину нарушили команды, перемежающиеся проклятиями.

* * *

Даже в лунном свете показалось, что не только стена другая. Вид всех строений кардинально отличался от виденных однажды на экскурсии. Когда же вошёл в палаты дворца….

— Слушай Прохор….

— Да государь?

— Ты уверен, что мой батюшка хотел оставить Москву столицей?

— …. Не ведомы мне думы его. Может только с ближниками делился ими.

— Так узнай! Хотя…. Ни к чему, всё это в прошлом. — Проговорил я медленно последнее, потрясённо уставившись на открывшуюся в неверном свете свечей, разносящих по залу аромат мёда, красоту.

Но любоваться богатством убранства не стал. События этого дня утомили меня изрядно, и потому уснул, лишь только добрался до постели. И не было мне дела в тот момент, что палаты были стылыми и ни черта до конца не прогрелись. Всё потом, завтра будет день, будет пища.

Моя свита стала подъезжать только после обеда, я тоже не с петухами встал, потому в одиночестве побродить по дворцовому комплексу не удалось. С другой стороны всё это перестало напоминать музей под открытым небом, кругом закипела жизнь, хотя настроение и попортила протокольная часть мероприятий. В конце концов, вся эта суета закончилась и к вечеру, наконец, смог заняться изучением этого уникального места. Не шучу, просто не с чем его сравнивать, из того что было вокруг.