Время перемен

– С Эриком ничего не было.

Вытаращив глаза, смотрю на дочь.

– Мама! Аккуратнее! – в ужасе вскрикивает Ева.

В последний момент я все же успеваю вырулить, и мы, к счастью, не врезаемся в деревья. Харриет заваливается на бок, и Ева крепко прижимает ее к груди.

Некоторое время едем в полном молчании, и я гадаю, чего добивается дочь своим признанием.

– Тогда почему ты носишь в ранце презервативы?

– Всего один презерватив, – поправляет Ева.

– Ладно, будь по-твоему, один презерватив. – Стараюсь следить за дорогой, одновременно не упуская из вида Еву. – С какой стати презерватив оказался в твоей косметичке?

– Мама, не отвлекайся, смотри лучше на дорогу!

Поджав губы, следую совету дочери.

– Мы играли в «признание или желание». Меган выбрала желание, и ей пришлось идти в аптеку и покупать презервативы. Вот она и сходила, а потом раздала нам по одному.

– А почему ты сразу его не выбросила?

– Так я и собиралась, но сначала хотела посмотреть, что он собой представляет.

– Значит, если верить твоим словам, с Эриком у вас ничего не было?

– Ничего.

Мы снова погружаемся в молчание.

– Ты мне веришь? – нарушает гнетущую тишину Ева.

– Верю. Только послушай, что я скажу. Если когда-нибудь решишься заняться сексом, обязательно пользуйся презервативом, и не одним. И вообще, в целях безопасности лучше взять на вооружение пакет для мусора.

Криво усмехаясь, Ева барабанит пальцем ноги по приборному щитку.

– Я не шучу. Если не последуешь моему совету, можешь умереть.

– Понимаю, мама.

– А что с травкой? Ты ее курила?

– Ага, – признается Ева. – Отпираться не стану.

– Это был первый раз?

– Не первый.

– И как часто ты этим занималась?

– Не помню, раза четыре или пять. – Дочь стремительно поворачивает голову в мою сторону. – Ма, а ты сама пробовала?

– Никогда, – уверенно заявляю я. Ева медленно отворачивается к окну. Дочери очень стыдно, и сейчас она совершенно беззащитна. Надо как-то ее утешить. – Сказать по правде, мне просто ни разу не подвернулось возможности попробовать.

– Ни единого разочка?

– Верно. Мое детство было надежно защищено от всяких неожиданностей.

Про себя с облегчением отмечаю, что за дальнейшую судьбу Евы теперь тоже волноваться не придется. Хотя бы некоторое время. Красные пятна на щеках дочери постепенно исчезают, напряжение проходит. Ева неожиданно подается вперед и, включив радио, начинает прослушивать все каналы. Ни на одном долго не задерживается: ей достаточно шести нот, чтобы узнать мелодию.

Наконец она находит любимый мотив и включает на полную громкость. Глядя в окно, она распевает во весь голос, с радостным видом покачивая в такт головой.

Минут через сорок мы достигаем цели, и ящик на воротах Уайлдвуда что-то невнятно квакает в наш адрес. Я называю свое имя, и ворота открываются.

Ева убирает ноги с передней панели, выключает радио и с ужасом смотрит на меня:

– Ма?

– Что, милая?

– Присмотришь вместо меня за Фликой?

– Конечно!

– Будешь чистить ее и гонять на корде?

Смотрю в огромные, полные тревоги карие глаза.

– Не переживай, все сделаю, как надо. Да ты и сама будешь с ней видеться каждое воскресенье.

– Флика любит очищенную морковь, терпеть не может яблоки «Грэнни Смит» и обожает «Голден делишес». Их обязательно нужно разрезать на четыре части. Теперь она, по крайней мере, ест яблоки с кожурой! Эй, погоди-ка! – Лицо Евы мгновенно проясняется. – У меня появилась замечательная мысль! Можно устроить Флику здесь!

– Нет, дорогая, исключено.

– Почему?

– Таких лошадей здесь не держат.

– Арабская порода может принимать участие в соревнованиях, – возмущается Ева.

– Знаю, но Флика для этой цели не подходит. Высота в холке меньше четырнадцати ладоней. Кроме того, Натали ни за что не согласится держать ее у себя.

Ева собирается возразить, но я останавливаю ее жестом руки.

– Знаешь, милая, здешняя конюшня совсем не такая, как наша. Не каждого наездника допускают сюда к тренировкам, и далеко не каждая лошадь может здесь жить. Тебе выпал исключительный шанс, и надеюсь, ты это понимаешь и ценишь.

Ева сразу падает духом, и вид у нее делается несколько пришибленным. Я размышляю, стоит ли дочитать нотацию до конца, но в этот момент она замечает на леваде Джо. Ева стремительно поворачивается вокруг своей оси, и Харриет с глухим стуком шлепается на пол.

– Ой, вот он! – восторженно выдыхает дочь, прижимаясь лицом и руками к окошку рядом с пассажирским сиденьем. Извернувшись под невероятным углом, она наконец может рассмотреть своего любимца в заднее окно. – Ох, мамочка, какой красавец!

Я ставлю машину на стоянку возле главной конюшни, и нас тут же окружает толпа девочек. Весело хихикая, они вытаскивают Еву из машины и болтают без умолку. Открывают заднюю дверцу и достают чемоданы с выдвижными ручками.

– Ух ты, только посмотрите, сколько она всего притащила!

– Ева, а фен ты захватила? После того как Мэгги испортила мой, у нас осталось всего пять.

– Неправда! Он сам перегорел! И еще спалил мне все волосы!

– Эй, Крис, взгляни на туфли, что она привезла!

– Ох, такса! Какая прелесть!

– Они такие умные и славные! Иди сюда, моя миленькая! Тьфу, гадина! Тяпнула за палец, скотина!