Время перемен

На кухне Мутти ставит на стол блюдо с нарезанными ломтиками помидорами и свежей моцареллой. Все очень красиво сервировано: дольки помидоров чередуются с сыром, а между ними разложены листики базилика, сбрызнутые бальзамическим уксусом.

– Где Ева? – интересуется Мутти.

– Гоняет Флику на корде. Обещала прийти к обеду. – Я иду к раковине, намереваясь вымыть руки. – Да, я уже говорила, что Ева теперь лысая?

Некоторое время Мутти молча смотрит на меня, а затем медленно движется к столу и садится.

Через четверть часа Ева вихрем влетает на кухню.

– Привет, бабуля!

– Мы не виделись пять дней, и у тебя не нашлось для меня других слов? Только «Привет, бабуля!»?

Сняв сапоги, Ева бросает их у двери и бежит к Мутти, чтобы поцеловать в щеку.

– Ну вот, уже лучше, – улыбается Мутти.

– Как тебе нравится моя новая прическа?

– Отвратительно. Кроме того, ты опоздала к обеду. Ведь обещала же матери прийти вовремя.

– Но ведь я же здесь! Просто надо было отвести на место Флику. – Ева с невинным видом усаживается за стол.

– Нет уж! – грозит пальцем Мутти. – Сначала вымыть руки!

С тяжким вздохом Ева направляется к раковине.

А Мутти уже нарезает ломтиками хлеб за кухонным столом.

Заняв свое место, Ева с неодобрением смотрит на стоящую перед ней тарелку.

– Да будет вам известно, я больше не ем сыр, – сообщает она.

Эта новость сражает Мутти наповал и на некоторое время лишает дара речи.

– Прости, не поняла? – выдавливает она наконец.

– Я теперь – веган.

– Ах вот как. Значит, веган, – машинально повторяет Мутти.

– Точно! – с сияющим видом подтверждает Ева и начинает выбирать дольки помидоров и листья базилика, откладывая в сторону сыр. – Нас четверо. Большинство девочек тоже вегетарианки, но мы круче!

– А может, лучше промыть помидоры и базилик? Вдруг они набрались скверны от сыра? Что скажешь? – с убитым видом предлагает Мутти.

– Не, и так сойдет! – великодушно разрешает Ева и, разложив на коленях салфетку, берет нож и вилку. Держит их, как принято в Европе: вилку вверх ногами в левой руке, а нож – в правой.

Мутти беспомощно моргает, а потом направляется к холодильнику за вином. Я с благодарностью принимаю бокал, размышляя о новых кулинарных пристрастиях дочери. Пытаюсь вспомнить блюда, которые употребляют в пищу веганы, но на ум приходит только арабский салат «Табуле». Хотя по поводу «Табуле» тоже возникают некоторые сомнения.

* * *

После обеда, захватив корзину с чистым постельным бельем, иду в свое жилище, что находится в конюшне, и застаю там Еву. Скрестив ноги, дочь восседает на моей кровати и угощает Фредди тунцом из консервной банки.

– Ева! – Возмущению нет предела. Пытаюсь подпереть бедром корзину.

– А, привет, мамуля! Посмотри-ка, я нашла Фредди.

– Вижу. А теперь объясни, чем ты занимаешься?

– Пытаюсь с ним подружиться.

– И поэтому кормишь кота тунцом на моем пуховом одеяле?

Ева едва заметно поднимает брови, будто нарочно хочет меня разозлить. Она гладит кота по спине, почесывает возле хвоста, и тот тает от удовольствия.

– Неужели нельзя взять тарелку. А тунец в масле или собственном соку? – Я осторожно приближаюсь к кровати.

Дочь берет в руки банку и утешает:

– В собственном соку.

Потом запускает руку внутрь и извлекает кусочек тунца, предназначенный для Фредди. Кот съедает угощение из рук и начинает прохаживаться перед Евой, сладко мурлыча и прижимаясь к ней всем телом.

– Спасибо, Господи, за твои милости! – вздыхаю я.

– Не переживай, мы с котиком такие опрятные. Только посмотри. – Ева протягивает палец, и Фредди слизывает остатки сока. – На кровать не попало ни капли.

– А я думала, ты веган.

– Так и есть. А в чем дело?

– И тунец не оскорбляет твои изысканные вкусовые ощущения?

– П-ф-ф-ф! – фыркает Ева. – Ведь коты не веганы. И потом, рыбу можно приравнять к овощам.

– Интересный ход мыслей. И с какой же стати?

– И у тех, и у других практически отсутствуют мозги.

– Интересно, а индейку веганы признают в качестве пищи? У нее тоже крошечный мозг.

– Ну, что ты, мама!

Поставив корзину с бельем на пол возле туалетного столика, тоже присаживаюсь на кровать, которая жалобно скрипит под нашей тяжестью.

Фредди, радостно урча, перекатывается с бока на бок, демонстрируя на удивление толстый живот. На мощных лапах между пальцами виднеются пряди густой шерсти.

– Будешь и дальше потчевать кота тунцом, он откажется ловить крыс.

– Я завтра возвращаюсь к Натали, так что можешь всю неделю кормить его одними крысами. Только не понимаю, почему нельзя угостить его чем-то вкусненьким, пока я дома?

Пока я дома.

От слов дочери слезы навертываются на глаза. Изо всех сил стараюсь сдержаться, а потом, плюнув на все, крепко обнимаю Еву.

– Я по тебе сильно скучала, – шепчу я, уткнувшись носом в голый череп.

Забыв о банке с тунцом, Ева бросается мне на шею.

– И я скучала, мамочка!

Хлюпаю носом в плечо дочери.

Фредди с противным мяуканьем разгуливает сзади. В следующее мгновение чувствую, как чьи-то лапы карабкаются по спине. Видимо, кот решил прикончить остатки тунца.

* * *

Я благодарна судьбе за минуты близости с дочерью, однако кормежка кота на пуховом одеяле повлекла за собой ряд серьезных проблем.