Время перемен (сборник)

Продолжение следует, как бы заявляла маска, опуская занавес. А чего еще он мог ожидать? Искусно отработанный эпизод, завязку, разворот действия, кульминацию, эпилог? С каких это пор мир подчиняется законам классической драмы? Он поднялся с кушетки и направился к столу служителя, чтобы сдать маску.

— Ну как, Норм, приятно провел время?

— Ужасно, — откликнулся Помрат. — Меня понизили в разряде до двадцатого и приговорили к пожизненному заключению. Затем нашли для меня работу помощника робота по ремонту канализационной сети. После этого у меня начался рак внутреннего уха…

— Э, меня не проведете! Разве у нас можно увидеть такой сон?

— Верно, — согласился Помрат. — Весьма забавный сон. Вполне недурно всего за полтора!

— У вас отличное чувство юмора, Норм. Не понимаю, откуда такие как вы берут свои забавные шутки? Неужели придумываете?

Помрат улыбнулся.

— Это дар божий. Никогда не задумывался над этим. Они возникают из ничего, как рак внутреннего уха. Ясно, Джерри?

Он вышел из Дворца и поднялся на поверхность. Было поздно, скоро ужин.

Он бы еще побродил немного, но знал, что Хелейн не по себе в четырех стенах одной, и поэтому поспешил к ближайшей стоянке роботакси. Подходя к стоянке, Помрат увидел спешащего к нему какого-то неприятного типа, напрягся. «Я готов ко всему», — подумал он.

— Прочтите это, — быстро проговорил незнакомец и сунул скомканную мини-карточку в руку Помрата.

Помрат развернул желтоватый пластиковый прямоугольник. Текст, напечатанный фиолетовыми буквами, был предельно кратким:

«Без работы? Зайди к Ланою!» «Интересно, — подумал Помрат. — Наверное, я выгляжу, как потерявший всякую надежду безработный. Без работы? Конечно! Но кто же, черт побери, этот Ланой? Ланой… Ланой… Кто же это мог быть?»

5

Мартин Колл разыграл целый спектакль, пока перебирал бумаги у себя на письменном столе, чтобы скрыть замешательство, которое, по его мнению, совершенно не положено было видеть Квеллену. Уголовный инспектор только что вынес на рассмотрение Колла очень необычное предложение. Колл в свою очередь должен передать ее на рассмотрение Верховному Правлению, а уж оно вынесет окончательное решение. Он с радостью пронзил бы Квеллена ржавым гвоздем за то, что тот доставил ему столь крупные хлопоты. Безусловно, это было разумное предложение. Но от Квеллена никто не ожидал ни мудрости, ни прозорливости. Человек этот был настойчивым, методичным, рассудительным экспертом, но какого черта он вдруг представил своему начальнику столь предательское предложение, как это?

— Позвольте мне вникнуть в суть дела, — проговорил Колл, который уже давно все понял. — Ваши архивные изыскания вывели вас на подлинную личность по фамилии Мортенсен, который зарегистрирован как прибывший в прошлое из следующего месяца. Вы предлагаете установить за ним слежку, узнать с кем он связывался, и при необходимости помешать ему, пусть даже силой, совершить прыжок в прошлое, арестовав тех, кто собирался переправить его туда.

Квеллен кивнул:

— Именно так.

— Вы понимаете, что это будет прямым вмешательством в прошлое, вмешательством преднамеренным? Насколько мне известно, этого еще никто не пытался сделать.

— Я осознаю это, — опять кивнул Квеллен. — Вот почему я пришел к вам за разрешением. Я зажат между двумя требованиями: изловить этого ловкача, устроившего прыжки во времени, и сохранить упорядоченную структуру истории. Очевидно, этот Мортенсен уже связался или скоро свяжется с ним, если только четвертое мая — подлинная дата его отправления отсюда. Поэтому если мы прилепим ему прослеживающее устройство…

— Да, — сухо произнес Колл. — Вы уже об этом говорили. Я понимаю возникшие трудности.

— У вас есть для меня инструкции?

Колл снова принялся перебирать бумаги у себя на столе. Он подозревал, что Квеллен поступает так умышленно, чтобы поставить своего начальника в такое положение, где тому придется проявить в полную силу свой темперамент. Колл был осведомлен о всех тонкостях создавшегося положения.

В течение десяти последних лет он заставлял плясать Квеллена под свою дудку, принуждая его браться то за одно, то за другое скользкое поручение.

А затем он с некоторым удовольствием следил, как Квеллен использует свои ограниченные способности, чтобы решить проблему. Колл признавал, что в его обращении с Квелленом был элемент садизма. И считал это вполне справедливым. Колл имел право потакать своим личным недостаткам, как и любой другой, и думал, что это вполне естественно — разряжать свою агрессивность, направляя ее на никогда не жалующегося Квеллена. И тем не менее ему было досадно, что Квеллен заварил такую кашу, желая отомстить.

После длительного неловкого молчания Колл произнес:

— Пока я еще не могу снабдить вас инструкциями. Мне надо посоветоваться со Спеннером, разумеется. И скорее всего нам еще придется посоветоваться еще кое с кем.

Колл явно намекал на Верховное Правление. Он успел заметить мимолетную торжествующую улыбку, промелькнувшую на подобострастном лице Квеллена.

Квеллен наслаждался этим, в этом не могло быть никакого сомнения.