Время перемен (СИ)

- Поэтому я и попросила маму не вмешиваться, – Вилл наклонила голову. Она до сих пор так и не разобралась с тем, что же рассказать комиссару. С одной стороны он уже коснулся тайны и повёл себя в высшей степени благородно. С другой – сомнения в правильности такого поворота событий не давали девушке покоя. Она сомневалась, можно ли довериться комиссару и раскрыть всё. Собственно, такая мысль посетила её только что. Она и не хотела рассказывать ему обо всём, ведь тогда секрет стражниц окажется под угрозой, кроме того, этот шаг не одобрил бы Оракул, будь он жив. Да и сама Вилл прекрасно понимала, что может случиться, если правда о ней и её подругах всплывёт наружу. А этому уже поспособствовали террористы, и сейчас единственная надежда стражниц – регенты, которые опять занялись промыванием мозгов жителей города… С другой стороны совсем ничего не рассказывать она не могла – всё произошедшее сегодня требует объяснений и комиссар хочет их получить. И имеет на это полное право. Врать девушка не хотела… Из задумчивости её вывел вопрос Гордона:

- Итак, что вы можете мне рассказать о том, что произошло сегодня в школе? – комиссар посмотрел на Вилл поверх очков.

«Вилл, не говори ему о стражницах!» – раздался в голове девушки телепатический голос Тарани. «Если хочешь, я помогу тебе с ответами».

«Нет. Сама разберусь», – коротко ответила подруге Вилл.

«Как знаешь, но будь осторожна».

- Мисс Вандом? – Гордон продолжал смотреть на собеседницу. Вилл собралась с духом, выдохнула. «Будь что будет!»

- Что именно вы хотите знать?

- Больше всего меня интересует один вопрос – почему террористам понадобились именно вы? – Гордон снял очки, протёр их платком. Похоже, Регентам пока не удалось добиться успеха с иллюзией и промывкой мозгов.

- И вас даже не интересует, кто были те двойники, что вошли в школу благодаря вам? – Вилл изумлённо посмотрела на комиссара.

- Это не самое важное, – качнул он головой. – Важно то, что они пришли выручать вас. И так уж вышло, что сегодня вы, мисс Вандом, и ваши подруги оказались в центре внимания двух сил. Одну представляли террористы… Хотя кто они на самом деле – тема отдельная. Другую – ваши спасители. Вывод здесь очевиден – почему-то для них всех вы были очень важны. И вот мне интересно, что же такого необычного может быть в пятерых обычных школьницах из небольшого города? И уж можете поверить – сегодня не я один задаюсь таким вопросом. Многие, кто видел трансляцию по телевидению, тоже над этим раздумывают, – комиссар испытующе посмотрел на гостью.

- То, о чём вы просите рассказать… это…, – Вилл замялась. – Это очень сложно.

- Вам бы не хотелось об этом кому-нибудь рассказывать, – понял комиссар.

- Д-да, – девушка подняла взгляд. Она сама не знала почему, но комиссар был ей симпатичен – он казался стражнице эдаким добрым усатым дедушкой, который никогда не обидит, которому можно довериться. Проблема была в одном – Вилл не знала, стоит ли верить такому впечатлению.

- Если не хотите, можете ничего не говорить, – усмехнулся в усы Гордон. – Мне уже хватило и того, что я узнал от тех двоих странных субъектов, что пришли сюда с вами…

- Линдон и Кесслер? – удивилась девушка.

- После разговора с советником президента мистером Эдгаром Барреттом я и сам начал сомневаться в том, стоит ли мне продолжать с это дело, – голос комиссара звучал довольно дружелюбно. – А потом, всё же, решил – стоит.

- Что вы сделаете, если я расскажу вам? – Вилл вопросительно глянула на собеседника. В её взгляде читалась смутная надежда.

- Мисс Вандом, я не заставляю вас ничего рассказывать, если вы сами этого не хотите. Судя по всему, то, о чём может пойти речь, чрезвычайно важно для вас и это нечто личное, не для посторонних ушей. Я прекрасно понимаю, что я, человек посторонний, не имею никакого права лезть в ваши личные дела, хоть по долгу службы мне нередко приходиться это делать… Но после недавнего выступления Путина, переполошившего весь мир, мне просто стало интересно – что ещё в мире есть такого, о чём наши учёные мужи даже во сне помыслить не могут, – Гордон улыбнулся. Мягко, по-дружески, как дед улыбается, глядя на своих внуков. – Вот и всё, Вилл. Если ты и решишь что-то рассказать, то клянусь – это не выйдет за пределы моего кабинета.

Сомнения вновь захлестнули стражницу. Очень нелегко было принять решение – пройти на грани между ложью и истиной, не сказать ничего или рассказать всё… Раньше бы она даже не задумалась об этом, но тогда ещё существовал Совет Братства и был жив Оракул. Секрет стражниц был под надёжной защитой, равно как и сами стражницы. А что же теперь, когда всего этого уже нет? Неужели она настолько смирилась с таким положением? Готова ли она и её подруги к тому, что может произойти, если их тайну раскроют? Но разве лучше всю жизнь лгать людям, тем более близким, отравляя свою душу чувством вины, скрытого одиночества и страха?

Волевым усилием, потребовавшим неимоверного напряжения, Вилл отбросила сомнения. Посмотрела в глаза комиссару. То, что она в них увидела, окончательно убедило её в верности принятого решения.