Время перемен (СИ)

Я бы с радостью остановил истерику мародёра пинком по больной руке, но сделать это мне не дало появление Кира и двух туристов, с тревогой поглядывающих на Рейсера.

Я встал и протянул приятелю три магазина для «Гадюки». Сталкер взял их, благодарно кивнул и спрятал обоймы в кармашек разгрузки.

- Ну, вставай! — приказал я Рейсеру, снимая со спины рюкзак.

Мародёр встал, пошатываясь и зажимая ладонью левой руки простреленное плечо; из-под его пальцев сочилась кровь. Достав из рюкзака упаковку бинтов, я кинул её Рейсеру под ноги и сказал, указав рукой на КПП:

- Пошёл вон, урод!

Мародёр поднял бинты и засунул их в пустой кармашек разгрузочного жилета. В последний раз одарив всех нас четверых ненавидящим взглядом, развернулся и медленно поплёлся в сторону Свалки, петляя между деревьями.

- А я догадываюсь, почему ты его отпустил, — сообщил мне Кир, когда мародёр преодолел половину расстояния от нас до ворот КПП.

- И почему же? — Я не сразу вник в смысл того, что он только что сказал, — думал, хватит ли у Рейсера мозгов не мстить нам с Киром. Если, конечно, выживет, в чём я очень сомневаюсь.

- Вспомнил Скоростела, да?

Скоростел пропал года полтора назад и до своего исчезновения был обычным вольным сталкером. По рассказу Миротворца, он нашёл легендарный артефакт под названием «целитель», который, если коснётся оголённых участков кожи, растворяется в организме, полностью излечивая человека и давая ему неуязвимость. Неизвестно, до конца ли жизни человек неуязвим и для пуль, и для ножей, и для всего прочего, или ресурсы артефакта временные, что вероятнее всего — артефакты — продукты аномалий, а те в свою очередь не вечны. Известно лишь одно — ресурсы легендарного «целителя» очень большие. В общем, Скоростел взял тот чудотворный артефакт голыми руками, подумав, что это распространённая «батарейка». Когда месяца через два он встретил на пути мародёров, между сталкером-одиночкой и группой бандитов завязалась битва, победителем в которой стал Скоростел. А стал именно благодаря «целителю». Естественно, когда пули входят в твоё тело, а потом вываливаются из ран, смятые в плоский блин, невольно задумываешься, что с тобой произошло. Узнав, что он теперь неуязвим, Скоростел возомнил себя всемогущим, стал задаваться, а потом неожиданно собрался идти к четвёртому энергоблоку — решил уничтожить сердце Зоны и тем самым Её саму. Дня через два после его выхода к ЧАЭС случился мощнейший выброс, и до следующей очистки ноосферы Зона была очень нестабильна. Скоростел бросил вызов Зоне и бесследно исчез. Его случай стал для многих уроком: не иди против Зоны.

- Да, именно, — утвердительно ответил я Киру. На самом же деле не это настоящая причина, по которой я отпустил Рейсера. Причину я рассказал самому мародёру. Просто не хочу выделяться своим мышлением в сталкерской среде, пусть все думают, что мыслю как обычный вольный бродяга. А то мало ли — подумают «долговцы», что я мутант…

Прежде чем продолжить путь, я закрыл рукой глаза Моряку, мы почтили его память минутой молчания, и я сказал: «Пусть тебе земля будет пухом». К сожалению, более ничего для убитого сталкера мы сделать не могли — покойников в Зоне никто не предаёт земле. Во-первых, мутанты раскопают, а во-вторых, аномальная энергия выброса всё равно «оживит» его и новоявленный зомби, восстав из могилы, может создать немало проблем какому-нибудь неопытному бродяге. Как-нибудь нужно будет специально прийти и поставить на место, где умер Моряк, деревянный крест. «Могилы», коих по Зоне великое множество и которые состоят из одного лишь деревянного креста и лежачих под ним гильз от патронов или фляги, не могилы вовсе, а что-то вроде памятников, куда друзья погибшего приходят и отдают ему честь.

Почтив память Моряка, мы продолжили путь к Периметру. Как и договорились, Кир — ведущий, за ним — Татьяна, следом за девушкой — Дмитрий и я замыкающий.

Не сделали мы и двадцати шагов, как дождь зарядил с новой силой. С одной стороны, сильный дождь — это хорошо: контуры аномалий хорошо видно, а с другой плохо: из-за шума потоков воды можно не услышать приближения мутантов — цокота копыт или лая слепышей. Для одиночки надежда остаётся только на детектор жизненных форм — хоть и хороший прибор, но всё же техника, а у неё есть очень плохая сторона — она боится влаги и вообще иногда ломается или работает с перебоями. Когда же вместе идут хотя бы два человека, дождь, скорее плюс, чем минус, — первый ведёт за собой второго, огибая аномалии, а второй может часто оглядываться и смотреть по сторонам не в ущерб безопасности обоих.