Время перемен. Том 2 (СИ)

— Три навоза рассказывал, как вы дрались. Если нужна такая работа, то она у меня есть.

— Такая — это какая?

— Дать в рыло кому, если лезут на нашу землю, забрать долг, купчишкам разъяснить, кому платить должны, коли в нашем доке встали. Ну и всё такое прочее.

— Что платишь за такую работу?

— Десяток крейцеров в день, плюс жратва и пиво с бабами бесплатно. И делёжка добычи, если где какой кипиш с парой трупов нарисуется.

— Десять каждому. И добыча с убитых на рандеву вся наша.

— Каждому. Тока с рандеву ты перегнул. Четверть положена атаману, четверть его пальцу, что старший в шайке. Остальное тому, кто убаюкал. Я сразу смекнул, что ты не рыбак и не матрос. Зачем думаешь оттяпать то, что не твоё, если сам знаешь расклады?

— Вдруг ты не под атаманом ходишь? Вдруг сам по себе? Кто не шарит, тот хуярит.

— Всё так, но в этом городе каждая живая душа под атаманом, так что четверть его, четверть моя.

— По крайней мере, я попытался.

— Это значит «да»?

— Будь я один, значило бы. Но у меня есть компаньоны, — Олаф обернулся туда, где прятался Тром и крикнул, — Выходим, парни, драки не будет.

— Это всё, конечно, хорошо, но что мешает этим восьмерым наброситься на нас, если мы откажемся? — прошептал Тром.

— Йон этот пришёл к нам людей набирать. Это неспроста. Значит, недавно потерял кого-то. Набросится на нас, так ещё потеряет. Он не дурак вроде, не нужно ему это.

— Где вы там? Выходите, говорю!

Все повернулись в их сторону, и оба горца вышли с оружием в руках.

— Вижу, вы готовы драться, — смерил их взглядом Йон.

— Эти всегда готовы, — подтвердил Олаф, — Видел бы ты, что они вытворяли на корабле…

— На вас нападали пираты?

— Нет, но, если горцам не с кем драться, они дерутся сами с собой. Проклятье медузы, да они даже с воздухом дрались, веришь, нет?

— Так Три Навоза не соврал, это действительно горцы? Каким ветром вас сюда занесло? И что скажете о моём предложении?

— Да, но нам нужно больше десяти крейцеров. Так мы на корабль не накопим.

— На корабль? У вас долгий путь впереди… Больше вам никто не даст. Пока.

— Хорошо. Моему другу нужна баба боли. У вас есть?

— Баба боли? — Йон в недоумении уставился на Марка.

— Они так называют лекарей, — пояснил Олаф.

— В нашем районе два коновала. Сильно порезали?

— Бывало и хуже, — скривился Тром, — Что дальше?

— Пойдём, разместим вас где-нибудь. Сегодня ночь отдохнёте, а завтра объясню вам, что к чему.

На подходе к городу их остановил отряд из десяти человек с одинаковыми косынками на головах. Наверное, того же цвета, что были на нападавших, но во тьме не разглядеть. Тром перехватил палицу поудобнее и достал нож. Марк рядом снял серп с пояса.

— Эй, Картинка, почему бы тебе не отдать нам этих пришлых? — крикнул один из отряда.

— Они не пришлые, они с нами.

— Днём были пришлыми, и замочили пятерых моих ребят. Вот, за обраткой пришёл.

— Ребята твои слишком большой кусок захотели, вот и подавились. И ты сейчас близок к тому, чтобы повторить их ошибку.

Люди Йона подоставали ножи. Те, что были сзади, вышли на одну линию с передними. Тром уже думал, кто набросится на него первым и как с ним лучше расправиться, но главарь косыночников поднял правую руку вверх:

— Ладно, Картинка, в этот раз пожалеем ребят. А вы, громилы, ступайте осторожнее.

Он развернулся и пошёл прочь. Его люди, чуть погодя, двинули следом. Йон ждал, пока они уберутся подальше, потом махнул рукой, и все пошли в город. Они шли быстро, нигде не задерживаясь, и Тром понял, что они боятся нападения, но на пути попадались только мелкие банды по четыре-пять человек, которые не решались даже приблизиться к ним, а, оказавшись на пути, рассыпались по сторонам, как портовые крысы, которых внезапно спугнули. Горец смотрел вокруг и удивлялся — город, такой спокойный днём, ожил и забурлил ночью. Люди сновали туда-сюда, у входов в магазины и таверны зажигали факелы, куда-то спешили компании по несколько чеовек, баб на улице стало больше — они стояли у каждой таверны, то и дело приподнимая платься и оголяя ноги. В этот раз горец тоже не смог запомнить дорогу.

Йон привёл их к большому двухэтажному дому. На первом этаже пили, бросали кости и играли в карты. Йона приветствовали кивками, пока он вёл их на второй, потом через узкий коридор, за каждой дверью которого кто-то кого-то трахал, судя по звукам. Комнатка, в которую они вошли, была шагов семь в длину и пять в ширину, и в ней не было ничего, кроме четырёх простых кроватей по углам. За стеной кто-то стонал, бельё на кроватях было явно несвежее, но Трому не терпелось улечься: он сильно устал за день, да и голова уже начинала слегка кружиться.

— Жить будете здесь, — сказал Йон, — Жила, ты с ними пока. И сбегай за нашим коновалом, не то этот горец тут всё заляпает. Кстати, как вас звать?

— Это Марк, это Тром, а я Олаф.

— И кто из вас главный?

Олаф пожал плечами, Тром указал на Марка, а громила вообще не шевельнулся.

— Занятно. Ладно, у меня осталась ещё пара дел на сегодня, отсыпайтесь, завтра поговорим.

Йон ушёл, а с ними остался паренёк небольшого роста с длинной сальной чёрной чёлкой. На вид лет шестнадцати.