Время перерождения

– Чего-нибудь попроще – Цой, Земфира, Пелагея… Или вообще какую-нибудь девчачью попсню – Руки вверх, Чай вдвоём…

– Буэ-э! – Сисирина вываливает язык наружу и корчит смешную рожицу. – Говнорок и попса – отстой. Причём говнари ещё хуже попсы – своими разглагольствованиями про душу. Как только видишь, что кто-то распинается на тему: «Зато в моих песнях есть душа» – бззз! – говнарь detected! Никто так не любит трындеть про душу, как трёхаккордные говнари, плагиатящие забугорных звёзд. А я тащусь от групп, играющих Neue Deutsche Harte и близкородственные направления: Rammstein, Lindemann, Unheilig, Eisenherz, Eisbrecher, Knorkator, Megaherz, Tanzwut, Oomph, Ministry, LARD, KMFDM, Nine Inch Nails, The Kovenant, Marilyn Manson, Turmion Katilot, Schwarzer Engel, Laibach, Blutengel, Das Ich, Front 242, Pain, ну и так далее. А у тебя что в плеере?

– В основном панкуха. – Это я почему-то помню. – Sex Pistols, Dead Kennedys, The Exploited, Bad Religion, The Toy Dolls… Иногда гоняю какой-нибудь хардкор – D.R.I., Agnostic Front… Или альтернативу – System of a Down, Limp Bizkit, Guano Apes, Linkin Park, Korn, Slipknot, Muse и всё в таком духе.

– Green Day и Offspring, значит, не слушаешь?

– Они не настоящие панки. Коммерческая параша.

После подобных признаний этот ключевой нэпс нравится мне ещё больше. Я украдкой любуюсь Сисириной (исключительно верхней её частью). Она почти не пользуется косметикой – лишь слегка подкрашивает глаза, – но от этого вовсе не кажется тусклой, блёклой и невзрачной. Некоторым девушкам не обязательно подчёркивать и выделять в себе что-то, чтобы выглядеть обаятельно и привлекательно. У них и так наличествует от природы всё, что нужно.

Я спрашиваю:

– Как тебе «Металлика»?

В отношении этой группы Сисирина столь же безапелляционна, как и в отношении попсы с говнороком.

– Метла – дрянь команда. И как музыканты, и как люди. Известные сутяги, подающие, чуть что, на любого в суд за халявное использование их музыки. А ты слышал, чтобы они хоть раз, например, подали в суд на Пентагон?

– За что им подавать в суд на Пентагон? – не понимаю я.

– Ну как же, помнишь ведь нашумевшую историю про пытки заключённых в Гуантанамо? В качестве одной из пыток узникам круглосуточно крутили музыку Метлы. Думаешь, они постеснялись бы засудить Пентагон? Это ж Америка, там даже президента можно засудить. А раз нет исков, значит Пентагон исправно башлял Метле за использование музыки в Гуантанамо. Получается, Метла наживалась на пытках. Пытки – это военное преступление, а Метла – подельник преступников, по которым трибунал плачет!

За разговорами о личных пристрастиях мы подходим к новому двадцатипятиэтажному ПИКовскому дому без балконов, облицованному дебильной разноцветной плиткой, из-за чего здание напоминает вертикально стоящий гигантский кирпич, разукрашенный кислотными наркоманами. Пространство вокруг здания выложено собянинской плиткой и плотно заставлено припаркованными машинами.

Сисирина вопросительно смотрит на меня.

– Ну что, никаких проявлений Мета-игры?

– Ещё не вечер, – неуверенно бормочу я и красотуля грозит мне пальчиком.

– Вспомни принцип Оккама: не следует множить число сущностей сверх необходимого. Нет никакой Мета-игры, мы живём в реальном физическом мире.

Я резко меняю тему, потому что не хочу встревать в бесполезный спор.

– Аккумулятор почти сел. Можно у тебя дома байк зарядить?

Моя спутница открывает и придерживает дверь. Мы заходим в подъезд. Консьержа не видать, из почтовых ящиков торчат кипы рекламной макулатуры. Лифт оказывается на удивление просторным, мы с велосипедом помещаемся там без труда и ещё остаётся достаточно места, при том, что лифт не грузовой.

– На самом деле лифты полны сюрпризов, – говорю я. – В самый ответственный момент вдруг перестают срабатывать кнопки. Если ты вызываешь лифт, а следом его вызывает кто-то после тебя, то лифт сперва едет к нему, на другой этаж, а уж потом к тебе.

– Снова пошли страшилки про жизненное дерьмо? – Сисирина нажимает на кнопку девятнадцатого этажа. Все стены лифта исписаны дурацкими надписями и граффити. Дом вроде новый, однако, здешняя школота времени зря не теряет. Одна из надписей гласит: «Я вылизал Ирку – кайф!»

– Это не про меня, – клянётся Сисирина, мгновенно становясь пунцовой. – Это про другую Ирку.

– Вот тебе и проявление Мета-игры, – говорю я, – Не стоит слишком часто ссылаться на принцип Оккама, ведь он также является частью симуляции, целиком и полностью искусственным параметром, управляемым Мета-игрой. Подобные параметры прописываются для нас, а не для самой Мета-игры, которой вовсе не обязательно им следовать. Так что в отношении Мета-игры принцип Оккама не работает, ты уж извини.

Бесполезно пытаться разубедить меня в моих взглядах. Я изрядно поднаторел в контраргументах. Что бы ни изобрела Сисирина, я разобью все её доводы в пух и прах.