Время первых. Судьба моя – я сам…

Артур Кларк потом в Шри-Ланку уехал. Там он и умер в 2008 году. Ему было 90 лет. Я на юбилей полетел специально к нему в Шри-Ланку, где вместе с президентом Шри-Ланки поздравлял. Я ему вручил медаль Федерации космонавтики России со словами:

– Поздравляю моего старого и все же очень молодого друга.

Он в Шри-Ланке был очень уважаемым человеком. Они его Мистер Кларк называли. А этот Мистер Кларк разозлился на Англию в свое время, уехал оттуда, уединился, занимался подъемом затонувших кораблей, поиском морских кладов. Он передал очень много ценностей народу своей новой родины.

Глава пятая «Лунная гонка»

Подготовка к полету на Луну

После первого полета я снова в космос стал рваться и через два года приступил к подготовке по программе «Луна» – руководителем лунной программы и командиром первого лунного экипажа являлся. Бортинженером у меня был Олег Макаров, а второй экипаж – Валера Быковский и бортинженер Коля Рукавишников: мы должны были Луну облететь. Шесть кораблей Л1 или «Зонд», как мы их называли, без экипажа летали, и все вернулись, и каждый раз вопрос стоял: ну, давайте! Нет, отвечали нам, нужен еще один старт, контрольный.

Сергея Павловича Королева уже не было (он умер 14 января 1966 года), и на место главного пришел его заместитель Василий Павлович Мишин.

Риска все боялись всегда, но без него идти вперед невозможно. Уже после того, как мы с Пашей Беляевым на Землю вернулись, Сергей Павлович признался: «Знаете, ребята, когда вас запустили, я на стартовом столе остался, и меня вопрос мучил: куда я мальчишек послал? Страшно переживал, а еще больше себя бичевал, когда у вас отказ автоматической системы управления посадкой случился. Думал: «А если единственным шансом они не воспользуются?» – и сам себе отвечал: «Если у них не получится, жизнь моя кончится». Вот такие у него рассуждения были…

Полет пилотируемого корабля «Зонд-7» был предварительно назначен на 8 декабря 1968 года. Я входил в состав первого экипажа. Но полет был отменен, несмотря на то, что экипажи написали заявление в Политбюро ЦК КПСС с просьбой разрешить немедленно лететь к Луне. Это же понятно – для обеспечения приоритета СССР, ведь американцы планировали аналогичный пилотируемый полет на 21–27 декабря 1968 года. Дело в том, что предыдущие беспилотные полеты кораблей «Зонд» оказались полностью или частично неудачными из-за недостатков самого корабля, и приоритет остался за США – их «Аполлон-8» совершил пилотируемый облет Луны в запланированные сроки.

А я еще был главным из двух кандидатов (командиром главного экипажа) на то, чтобы стать в сентябре 1968 года первым человеком, которому предстояло побывать на поверхности Луны. Но эта программа также была отменена ввиду проигрыша СССР в «лунной гонке» после успешной высадки американцев на Луну на «Аполлоне-11» в июле 1969 года.

В результате я потратил три года на подготовку полета на Луну с Олегом Макаровым. За эти три года я отработал систему управления лунным кораблем со второй космической скоростью при перегрузках до 14 g. При этом перегрузка, соответствующая пределу физиологических возможностей человека, составляет 8-10 g.

Все варианты моделировались на центрифуге, в реальных условиях. У меня было 196 вращений на центрифуге. Су-27 при 12 g разрушается, а у меня 14 g. Это было, конечно, страшное насилие над организмом, особая нагрузка ложилась на позвоночник. Но зато была отработана система посадки.

Надо было хорошо знать звезды, потому что предусматривали варианты ручной коррекции в случае отказа автоматики. Дальше. Единственный тренажер, который позволял отработать посадку на Луну, это был вертолет Ми-4. Я закончил школу летчиков-испытателей по классу вертолета. Инструктор у меня был Гарнаев, который потом погиб во Франции при тушении пожара. Я отрабатывал с ним посадку с выключенным двигателем на вертолете. Девять посадок таких, с высоты 110 метров. Опасно, но надо было.

Да, это была опасная и, конечно, тяжелейшая работа. Шесть кораблей мы пустили без экипажа, шесть кораблей облетели Луну, а в Политбюро все опасались. Эх, не было на них Сергея Павловича… Был бы Королев, он бы принял решение, надо лететь. Риски имелись, конечно, но игра стоила свеч. А новый главный конструктор Мишин – он блестящий исполнитель, но он не организатор, и он не человек, который мог принимать рискованные решения. А тут надо было принимать на себя все риски.

Так мы, имея возможность облететь Луну на полгода раньше Америки, этого так и не сделали. Якобы носитель был не надежен. Вы простите, причем тут носитель? Ведь шесть кораблей облетели! И почему там не оказалось человека? Хотя бы на пятом или шестом? Ведь мы-то были готовы… Ну, понятно, риски…

Антипатия двух гениев