Время Полицая (СИ)

- Я тя предупреждал, блн, или нет, блн? - повторил Полицай, прищурив голубые глаза.

- Да, - согласился Ося, - блн.

- Ну, а хули? - не понял Полицай. – Э! А че... А че... - Переключив вдруг внимание с колбасы на ухо Блана, он провел по нему острием штык-ножа и удивленно моргнул: - Че у тя все, в натуре, как у людей, жидок, блн? Уши, блн, растут, зубы торчат, - че за фигня ? Ты жидок, нах, или не жидок?

Ося не дал определенного ответа.

- Я че, блн, с очком базарю? - не понял Полицай.

Ося снова промолчал: "Кака, блн!"

Старшина неожиданно развернулся и направился к выходу. Ося перевел дух.

- Через четыре минуты жду тебя в каптерке, нах, - сказал Полицай, не оглядываясь. - Не дай божок опоздаешь, Блан, блн. Ясно?

- Ясно, ясно.

- ... Ося не опоздал, - продолжала цыганка. - Он пришел в каптерку ровно через четыре минуты. Полицай запер дверь, запихал ему в рот портянку и изнасиловал. Потом он опять съел два таких бутерброда с кетчупом и вареной колбасой... - Кобра показала руками отрезок сантиметров сорок. - Проглотил четыре бутылки чешского пива и заснул. Ося решил больше не возвращаться к четвертому очку. Ему удалось незаметно спуститься на улицу, добежать до запасного КПП - оба дневальных там спали - и удрать через ворота. Он бежал через поле подсолнухов, потом через лес, пока не выскочил на дорогу. На шоссе. Машин было мало. Ему страшно повезло: его подобрала мадьярочка на черной БМВ. Мадьярская еврейка, она навещала семью в Татабанье. Тогда она уже три года как жила в Америке. Ося знал английский, он ей все рассказал. Осе страшно повезло в ту ночь, страшно.

- Все правильно: второе КПП, ночью через него можно было пройти - в нем спали круглосуточно, воротами никто не пользовался. Поле подсолнухов, лес... О, дьявол, откуда ты все это знаешь? - прошептал Вадик.

- Я всё знаю, Чапаев.

- Мне повезло, что я встретил тебя, да?

- Тебе страшно повезло.

- ...Если ты все можешь, Кобра, чего тебе стоит мне помочь?

- Стоит немножко денег.

- Сколько?

- У тебя таких денег нет, у тебя вообще ничего нет.

- Ты же крутая, зачем тебе деньги? Мне кажется, их у тебя столько, что хватило бы на целую страну.

- Есть круги ада, - кивнула цыганка, - где деньги льются рекой. Я там была. Но я бы даже Полицаю не советовала их брать.

- Ладно, - сдался Вадим. - Не хочешь помочь, значит, убей. Сделай хотя бы это до конца.

- Смерти не существует, Чапаев, извини. - Кобра улыбнулась. – Смерти никогда не будет.

- Змея… Что же мне остается?

- Сам-то как думаешь?

- Заложить тебе душу?

- Допустим. - Кобра погладила Вадика по щеке, словно прицениваясь к его душонке. - Все будет зависеть от того, что попросишь взамен.

- На какую сумму я могу рассчитывать?

- Тридцать тысяч баксов.

- Как Мишка?

- По общему тарифу, - кивнула Кобра.

- У меня нет выбора.

- Я знаю. Но тебе придется выполнить несколько условий. Наша сделка имеет силу лишь в том случае, если ты будешь верить мне и хотеть меня как никого на этом свете и никогда.

- Ну, хорошо, - согласился Вадим. - Постараюсь.

Кобра рассмеялась.

- Твое старание меня не интересует. Ты должен любить только меня, Чапаев. Забудешь об этом хотя бы на час - я уготовлю твоей душонке такую преисподнюю, которая не снилась Иуде Искариоту.

На душе - или уже душонке - Вадика скребли кошки, - и тем не менее, он со смиренной покорностью принимал все условия черной леди с волшебными глазами.

- Предупреждаю, - продолжала Кобра, - я очень мелочная и прихотливая баба, поэтому не забудь об инфляции: если ты завтра хоть на тонну упадешь в цене, я за себя не ручаюсь. Дешевка мне не нужна, я люблю сливки, а не протухшее молоко. А поднимешься - твое от тебя не уйдет, я в накладе не останусь. Имей в виду, цена на душонку подскакивает лишь тогда, когда ты отдаешь последнее. Впрочем, ты уже видел, каким образом можно сделать меня счастливой.

- Видел.

- Так что, будь Цюпой. - Кобра болезненно хлопнула Вадима по щеке, которую минуту назад ласкала своими красивыми пальцами.

- Буду.

- Я умею считать бабки, Чапаев. Я лучше всех считаю деньги, души и жизни, я никогда не ошибаюсь. Если я ошибаюсь, то никто, кроме меня, этого не знает. И последнее. Я всегда беру больше, чем отдаю, намного больше. Я возвращаю только деньги. Душонки не возвращаю. Если я чего-то не получаю добровольно и вовремя, я обираю. Сначала до шкуры, потом до костей. Сначала с потом, потом с кровью. И не дай божок тебе подсунуть вместо крови кетчуп. Когда меня считают пробитой идиоткой и вместо теплой свежей крови пытаются накормить этой жалкой халявой, я перестаю быть точной как весы, - я даже не обираю - я выбрасываю тех, кто хочет меня наколоть, блн.

- Запугала, красавица, - признался Вадим. - До смерти запугала. Как мне тебя хотеть, если я буду бояться?

- Твои проблемы, цыпа.

Кобра в третий раз дотронулась до его щеки. Теперь нежно и ласково. Вадик разомлел, закрыв глаза.

- ... Ну, что, мы заключаем сделку? - спросила она.

- Конечно, - ответил он, полагая, будто легко поладил со всей преисподней.

- Сделаешь меня счастливой?

- Да, Кобра, да.

- Веришь мне?

- Верю.

- Любишь меня?

- Люблю как никого и никогда.