Время потрясений. 1900-1950 гг.

Семён Бабаевский «Кавалер Золотой Звезды», 1949

Мы переходим к 1949 году, когда Семён Бабаевский закончил первую книгу романа «Кавалер Золотой Звезды» и приступил ко второй, которая называлась «Свет над землёй». Эта книга принесла ему в 1949 и 1950 годах две Сталинские премии подряд.

Вообще говорить об этом романе довольно странно, прежде всего потому, что художественные его достоинства стремятся даже не к нулю, а к минус единице. Но, во-первых, это одна из любимых книг Сталина, во-вторых, это фильм, начиная с которого вошёл в славу Сергей Бондарчук, ставший сразу же любимым актёром Сталина. В-третьих, это знаковое произведение. Мы же рассматриваем не только то, что хорошо, мы рассматриваем, как говорил Святополк-Мирский, то, что типично. А типично не то, чего много, а то, что наиболее ярко выражает черты эпохи. «Кавалер Золотой Звезды» выражает их яснее некуда. На примере этой книги мы можем рассмотреть, чего начальство всех мастей во главе со Сталиным хотело от советской послевоенной литературы.

Теория бесконфликтности, то есть возможность конфликта только хорошего с лучшим, – довольно распространённый литературоведческий и художественный принцип второй половины сороковых. Трудно сказать, кто это сформулировал впервые, тогда и критика был в основном безликая. Но считается, что исходил этот социальный заказ непосредственно от Жданова, в те поры министра культуры, действительно самого культурного человека в Политбюро, потому что он умел бренчать на рояле во время совместных попоек. Жданов сформулировал достаточно чётко: основные задачи социализма в России решены. Основные проблемы строительства социализма можно считать исчерпанными. Сегодня мы должны описывать общество победившей справедливости. В этом обществе классовые враги практически ничего уже не значат. Знаменитый тезис о том, что по мере построения социализма классовая борьба усиливается, был отброшен. Одержана главная победа, люди должны получать сказку.

Почему Сталин в этот момент одобряет такую странную идею? Почему вообще получается так, что после страшнейшей войны правду об этой войне рассказывать нельзя? В кратковременную опалу попадает даже сталинский любимец Симонов с повестью «Дым отечества», потому что в «Дыме отечества» он всё-таки пробует рассказать, как оно было на самом деле. Даже стихи Симонова «Да, нам далась победа нелегко, да, враг был храбр, тем больше наша слава» уже не в мейнстриме, поэтому Симонов пишет чудовищную – невозможно поверить, что это он, – книгу стихов «Друзья и враги», про то, как он едет в послевоенную Америку. С этого начинается новая волна ксенофобии, америкофобии, америкоборчества.