Время прощать

Утром Джуди не помнила своих снов, но поднялась она с тяжелым болезненным чувством и такая усталая, будто целую ночь не смыкала глаз. О том, чтобы провести день с Шарпельсенами, как планировалось, теперь не могло быть и речи. Поэтому Джуди позвонила в авиакомпанию и договорилась о замене рейса на более ранний. Собрав вещи, она сдала ключ от номера, вызвала из холла такси и вышла, решив подождать на улице.

Прямо у входа в гостиницу была припаркована машина Кирстен. Сама Кирстен стояла, прислонившись к дверце. Увидев Джуди, она выпрямилась.

– Привет.

Джуди заставила себя успокоиться и ответила:

– Привет.

– Я так и подумала, что ты захочешь уехать раньше.

– Не вижу смысла оставаться.

Кирстен кивнула и открыла дверцу.

– Я отвезу тебя в аэропорт.

– За мной приедет такси.

Будто не услышав ее слов, Кирстен обошла машину, открыла багажник и, не глядя на Джуди, взяла у нее из рук одежный чехол. Джуди со вздохом села в салон.

Они молча проехали лесистый район, где стоял дом их отца, потом центр города и перешеек. Только остановившись возле терминала аэропорта, Кирстен заговорила:

– Мне очень жаль. Я не хотела, чтобы так получилось.

– Знаю.

Джуди отстегнулась и вышла из машины.

– Мы еще когда-нибудь встретимся? – спросила Кирстен, открывая багажник.

– Не знаю.

Джуди взяла одежный чехол и поставила его на асфальт.

– Можно я буду тебе писать?

Джуди пожала плечами.

– Если напишу, ответишь?

Девушка произнесла это с таким отчаянием в голосе, что ее старшая сестра смягчилась.

– Конечно, отвечу.

Увидев, с каким облегчением Кирстен вздохнула, Джуди внезапно поняла: они видятся не в последний раз. Они сестры. Даже если другие Шарпельсены предпочитают, чтобы побочная родственница навсегда исчезла, Кирстен может стать ее подругой.

Они обнялись, условившись скоро созвониться. Джуди взяла багаж и одна направилась к зданию аэропорта. При входе ждала Шэрон. Джуди подошла, поставила сумки на пол и выжидающе на нее посмотрела. Она неуверенно улыбнулась.

– Я знала, что встречу вас здесь. Это самый ранний рейс, а вам, наверное, не терпится поскорей унести от нас ноги.

Джуди не была уверена, как лучше ответить, и потому промолчала.

– Извините за вчерашнее. Это была не ваша вина. Мы вас вообще ни в чем не виним.

– Я бы не приехала, если бы могла предположить, что Кирстен вам не сказала.

– Понимаю. – Шэрон на секунду отвернулась и заговорила снова: – Поверьте, когда вы вошли, я просто растерялась. О вашем существовании я знала давно. Моя мама тоже. Отец хотел забрать вас с вашей мамой в Америку, но моя мать ему запретила. Она считала, будто поддерживать с вами отношения – это то же самое, что фланировать с любовницей на глазах у жены. Она не понимала, она не могла знать…

Джуди дотронулась до руки Шэрон.

– Все в порядке.

– Может, останетесь? Я была бы рада с вами поговорить.

– Не могу, – Джуди неловко махнула в сторону выхода на посадку, – я уже поменяла рейс и…

– Конечно. Понимаю.

– Но… – Джуди задумалась, – может быть, когда-нибудь попробуем еще раз.

Они посмотрели друг другу в глаза.

– Я на это надеюсь, – ответила Шэрон и, пожав сестре руку, зашагала прочь.

Джуди смотрела ей вслед, пока она не исчезла за поворотом. Потом нашла место, села и стала ждать начала посадки.

* * *

Джуди выбрала зеленый цвет – цвет покинутой родины, которую она не помнила. Еще голубой – цвет неба над домом, который она обрела. Сначала с матерью и отчимом в Филадельфии, потом с мужем и ребенком в Уотерфорде, а также с друзьями в поместье Элм-Крик. Золотистая ткань символизировала свет солнца и свет истины.

Зная, что неожиданные повороты могут не только пугать, но и делать человека мудрее, Джуди решила поставить свою рамку на угол. Но в отличие от Дианы она не могла использовать большие монолитные треугольники – по крайней мере, теперь, когда в ее жизни творилась такая сумятица. Когда-нибудь порядок восстановится, и ощущение целостности вернется, но пока вместо сплошных треугольников Джуди использовала половинки звездообразных морских компасов. Она выбрала эту фигуру, думая обо всех путешествиях, которые уже совершила и которые еще совершит. Она знала: о странствии нельзя судить по первому шагу: иногда дорога, казавшаяся верной, уводит в ложном направлении, но не реже бывает и так, что, упорно следуя по трудной тропе, человек достигает важной цели. Вероятно, награда, ожидающая странника, окупит тяготы пути.

Глава 9

Кэрол с восхищением наблюдала за тем, как идет работа над «Каруселью». Ей самой тоже хотелось пришить к нему рамку. Каждый раз, когда лоскутный квадрат переходил из рук в руки, она успокаивала себя: «Правильно, что мне не предложили поучаствовать. Я шью еще недостаточно хорошо и, поскольку не хочу все испортить, в любом случае не согласилась бы». Тем не менее ей было жаль, что это решение приняли без нее. Она, как всегда, оказалась лишней. Стоя за пределами дружеского круга, мечтала о том, чтобы ее пригласили войти.