Время, пространство и знание

Расширяя исследование «величины», представленной в упражнении 9, рассмотрите ту возможность, что, хотя структуры гигантского тела конечны в размере, новое «пространственное» измерение может быть этими структурами, не будучи, однако, вследствие этого конечным. Обычно объем объекта и объем пространства, которое он занимает, одинаковы, но это не так в этом переживании «пространства».

Комментарий 10

Когда мы говорим о пространстве как о «месте» для воспринятых объектов и событий, мы обычно подчеркиваем различие между широким открытым пространством и пространством, наполненным отдельными вещами. Обычно пространство и время взаимосвязаны и обеспечивают задний план, фон тому, что мы по привычке называем «знанием», «познанием» («knowing») — «познанием», которое ориентировано на «вещь» и согласно которому «я» суть познающий.

Для того чтобы найти «пространство», которое может быть совершенно открытым, не исчерпанным и не противоречивым из-за присутствия дискретных вещей, нам нужно деактивировать, расформировать центрированное «я», «познавание», включенное в ординарную точку зрения на мир («1»), и культивировать «познавание», отображенное в альтернативном взгляде («4»), отмеченном в предыдущем параграфе. Этот сдвиг требует увеличенной чувствительности к новому «пространственно-временному воздействию». Предложенные до сих пор упражнения по меньшей мере положат начало этому сдвигу. «Пространство» этого упражнения суть начало аппроксимации Большого Пространства.

Насколько серьезно мы можем принимать эти упражнения по визуализации? Физиология так же, как и физика, утверждает, что пространство внутри органов, молекул и т. д. невозможно «увидеть» прямо, таким образом, каким мы это пытаемся сделать. Если бы мы рассматривали тело только как воплощенную личность, наш способ исследования можно было бы полагать правильным. Но именно потому, что мы используем стандартную физиологическую картину, пространство, открываемое нами, должно неизбежно быть, по-видимому, лишь воображаемым, нереальным, поскольку даже если наша способность знать является следствием деятельности атомов, молекул и т. д., мы, в свою очередь, не можем «знать» такой микроуровень организации без помощи специальных инструментов. Так что может показаться, что мы просто используем научную модель для проведения исследования с воображением и что в таком исследовании, которое могло бы действительно опираться на природу физического тела, нет возможностей ни для каких реальных встреч или открытий.

Но прежде, чем принять это в качестве окончательного ответа, нам следовало бы сравнить модель тела, предлагаемую физикой, с моделью, как она представлена в этих упражнениях. Физика демонстрирует, что тело является большей частью пространством, хотя одновременно объясняет, почему оно кажется нам твердым, плотным. Модель, выводимая из упражнения, также видит тело как тенденцию, возникающую из некоторого рода пространства; она аналогично предполагает, что телесная монолитность есть только внешний вид, отражающий ограниченность нашей силы наблюдения. Более специфически, она исходит из того, что ментальное, эмоциональное и физическое — различные, но равные грани тонкого, непрерывно продолжающегося паттернирования или тенденции к консолидации. Эта модель полагает, что плотность, непроницаемость тела — только видимость, являющаяся следствием нашей неспособности увидеть ее как тенденцию, которая никогда полностью не кончается.

Согласно этой же самой модели, ограниченность наших потенций наблюдения не абсолютна, потому что имеется более сенситивное, ориентированное на процесс движения «познавание», которое продолжается на протяжении каждой стадии консолидирующей тенденции. Поэтому вся деятельность несет в себе размерность «познавания», процессы которого, согласно взглядам физики, не считаются подтвержденными. Более того, мы имеем доступ к этому «познаванию». Мы (так же, как обычная физическая модель тела) есть как бы его поверхность, но мы можем проследить это «познавание» до его глубины.

Мы можем начать открывать это «познавание», работая с обычной физиологической моделью тела. При выполнении этих упражнений точное и подробное следование этому образу желательно именно потому, что эта картина есть значительное приближение к структуре более тонкого паттернирования или процесса, являющегося центральным для нашего нового взгляда на «личность».

Первоначально пространство, которое мы находим, является только визуализацией. Но постепенно, визуализируя или прослеживая обычную физическую структуру, мы можем стать более чувствительными к «познаванию», которое следует за тенденцией к воплощению, упомянутому прежде. Тогда мы сможем отследить ту тенденцию или процесс в обратном направлении до «пространства», являющегося предметом нашего главного интереса. Это пространство — вовсе не воображение, не объект или упражнение обычного «познавания».