Время решать

- Ну, держись... Такое начнётся...

- Главное - не трусить! - взлетел над толпой голос Эвара. - Если сдадимся - погибнем!

- Да-да, лучше смерть, чем позор! - поддержала его какая-то пьяная проститутка в неряшливо надетом красном платье. - Долой Бурбонов! Слава Императору!

Однако в следующее мгновение все стихли, потому что цоканье копыт приблизилось и из-за поворота улицы появились кавалеристы.

- А ну - разойтись немедленно! - высокомерно скомандовал какой-то усатый лейтенант. - Считаю до пяти! Кто не уйдёт, будет расстрелян на месте! Раз...

Толпа заволновалась. Один из студентов, оказавшийся позади других, украдкой сдвигался к ближайшему дому, явно намереваясь удрать, но так, чтобы другие это не сразу заметили.

- Два!

Из толпы донеслось женское рыдание. Проститутка-бонапартистка неожиданно пролезла между баррикадой и стеной дома и нетвёрдой походкой зашагала к офицеру.

- Три... - произнёс было лейтенант и растерянно уставился на пьяную женщину.

- Ну, чего замолчал? - обратилась та к нему. - Расстреливать хочешь? На, расстреливай меня! Я безоружна и не смогу сопротивляться! Покажи, какой ты герой!

- Уходите отсюда... - неожиданно тихо заговорил он. - Пожалуйста...

Солдаты удивлённо посматривали на своего командира. Внезапно раздалась какая-то команда - Эвар не расслышал её - и конники подались в стороны, к стенам домов. Между ними неспешно промаршировали пехотинцы со штыками наперевес. Неожиданно что-то произошло, пехотинцы вслед за конниками отошли к домам, и защитники баррикады увидели пушку.

- Господа! - умоляющим голосом снова заговорил лейтенант. - Разойдитесь, пожалуйста! У нас приказ! Мы должны расстрелять всякого, кто будет сопротивляться!

- Эх, ты, молокосос! - неожиданно отозвался с баррикады мужчина с ружьём. - Да я под Лейпцигом дрался! При Ватерлоо! Хочешь меня прикончить? Ну, давай, сделай то, что не получилось у швабов и англичан! Только сам я отсюда не уйду, не надейся!

Послышалась негромкая команда, и пушка выстрелила. Ядро перелетело над защитниками баррикады и упало где-то в конце улицы, повредив стену одного из домов. Женщины в толпе заголосили.

- Женщины пусть уйдут! - крикнул Эвар. - Это дело мужчин!

- Молчи, ребёнок! - снисходительно отозвалась пьяная. - Я лучше знаю, какое моё дело!

Снова команда, пушечный выстрел - и следующее ядро попало в стену ближайшего дома, осыпав каменными обломками мятежников. Все замолчали, залегли, вжимаясь в землю. Вот-вот ядра полетят в баррикаду, и тогда конец...

Короткая команда - и пехотинцы, угрожающе размахивая штыками, бросились к баррикаде. Однако в тот же миг на них обрушились камни. Кто-то выстрелил, один из солдат упал, другие отбежали под защиту ближайших выступов домов. Наступила тишина.

- Солдаты, не стреляйте в народ! - заговорила вдруг проститутка. - Вы же наши дети, братья!

Выстрел из гущи пехотинцев - и женщина рухнула, заливая кровью мостовую. Тотчас среди солдат послышался ропот.

- Что ты наделал, свинья?! - крикнул кто-то и опустил приклад на голову соседа. - Как ты посмел стрелять в женщину?

- Люди, не бросайте камни! Не стреляйте! Мы с вами! - внезапно закричали те из солдат, которые прятались у стен домов. Раздался стук подошв солдатских сапог по булыжникам - и десять вооружённых людей в форме перелезли через баррикаду, присоединились к повстанцам. Кто-то запел 'Марсельезу'. Один из пехотинцев, стоявших возле пушки, замахал белым платком:

- Граждане, мы с вами! Да здравствует Франция!

Защитники баррикады в растерянности поднимались с мостовой, смотрели на солдат, которые пришли сюда убивать - и вдруг присоединились к восстанию.

- Не сердись на меня! - виновато обратился один из перебежчиков к Эвару. - Нам дали приказ. Но стрелять в безоружных женщин способно только дерьмо. Не я.

Эвар протиснулся вдоль стены дома и подошёл к погибшей женщине. Земля вокруг неё была залита кровью.

- Прощай, сестра! - заговорил Эвар. - Цена сегодняшней нашей победы - твоя кровь!

Внезапно дыхание спёрло, ноги подкосились, слёзы подступили к глазам, и он зарыдал над мёртвым телом...

- Не плачь, Эвар! - послышался вдруг знакомый голос. - Это всего лишь сон! Печальный, обидный сон о вашей горькой победе.

Перед Эваром стояла Жюли, она грустно улыбалась.

- Жюли... Ты здесь...

- Да, Эвар. Я пришла в твой сон, чтобы ты не плакал, мой мальчик. Вспомни: всё это в прошлом. Давно уже нет Полиньяка, Луи-Филиппа, Тьера. Но твоя жизнь продолжается - помни об этом! Ты нужен людям сегодня!

Очертания баррикады расплывались... Булыжная мостовая превращалась в цветущий луг... Толпа расходилась по лугу вместе с солдатами, которые вдевали цветы в кокарды...

- Ощути, как прекрасен аромат луговых цветов, Эвар! Скоро утро, новый день! Тебе предстоит немало работы! Вдохни полной грудью!

Что это было - сон? Да, конечно. Та самая ностальгическая ломка, о которой меня предупреждала Жюли. Восстание, баррикады, выстрелы пушек - всё это давно в прошлом, а вокруг меня - Мир Спасения, который теперь стал моей жизнью. Жюли... Ты пришла в мой сон, чтобы успокоить меня, унять слёзы былой горечи... Я люблю тебя...